– Так и должно было случиться, – пробормотала она, – ты влюбилась.
– О… – Габриела уже хотела все отрицать, но вдруг просто ответила: – Да, я влюблена.
– Тогда я скажу тебе вот что – поберегись. – Лицо няни в свете утра было пепельного цвета, усталое, но на нем жили молодые глаза, полные жизни. – Когда женщина любит своего любовника, она рискует многим. Не только телом, ты понимаешь?
Бри подошла и встала на колени рядом с няней.
– Понимаю. Почему ты просидела всю ночь в кресле, а не легла на мою кровать?
– Ты можешь иметь любовника, но я все равно забочусь о тебе, как в детстве. Я принесла тебе на ночь теплого молока, ты плохо спишь.
Бри заметила на столике чашку.
– И, увидев, что меня нет, забеспокоилась и стала ждать. – Она взяла старческую руку и прижала к щеке. – Прости меня, няня.
– Я подозревала, что ты с американцем. – Няня презрительно скривилась. – Жаль, что его кровь не такая голубая, как его глаза, но могло быть и похуже.
Бриллиант на пальце показался Бри слишком тяжелым.
– Это только сон.
– Ты мало спишь, вот я и принесла тебе молока, но обнаружила, что ты нашла более действенный способ.
Бри на этот раз засмеялась.
– Ты меня станешь ругать, если я скажу, что он для меня гораздо предпочтительнее.
– Я просто даю тебе совет сохранить свое предпочтение в секрете от отца на некоторое время, – сказала няня сухо и добавила: – Принесла тебе еще кое-что, кроме молока, но боюсь, что ты уже не отдашь ей предпочтения, как делала в детстве. – И она достала из-за спины простую тряпичную куклу, с круглым лицом, в расшитом фартучке. – А раньше не хотела засыпать без нее.
– Бедняжка так уродлива. – Бри взяла куклу в руки.
– Ты звала ее Генриетта Дурнушка.
– Надеюсь, она не обижалась.
Бри пригладила кукле волосы и глубоко задумалась. Вдруг перед ней возникла картина. Маленькая девочка лежит в кроватке с розовым пологом, розовыми простынями, стены с розами на обоях, кружевные занавески. Откуда-то доносится музыка – звуки вальса, медленного и романтичного. Рядом стоит женщина с портрета. Она улыбается, ласково приговаривает что-то, наклоняясь над кроваткой, и у нее в ушах сияют зеленым светом, покачиваются изумрудные серьги. Платье на ней тоже цвета изумрудов, шелк шуршит, когда она наклоняется. От нее приятно пахнет весной, цветением яблонь и молодостью.
– Габриела. – Няня положила руку на плечо Бри и ощутила сквозь тонкую ткань холодную как лед кожу. – Габриела?
– Моя комната, – прошептала Бри, глядя на куклу, – моя комната, когда я была маленькой, она была розовой?
– Розовая, бело-розовая, как пастила.
– И мама. – Пальцы стиснули тряпичную куклу, капельки пота выступили на лбу, но Габриела этого не заметила. Она боялась спугнуть воспоминание. – У нее было зеленое платье, изумрудного цвета, бальное платье.
– Да, с открытой спиной и грудью, – няня тоже заволновалась, но старалась говорить спокойно, – с широкой длинной юбкой.
– И ее духи были как запах цветущей яблони. Она была прекрасна.
– Да. – Няня не выпускала плеча Габриелы. – Так ты вспомнила?
– Я помню… как она пришла ко мне. И была музыка, вальс, она наклонилась надо мной, чтобы накрыть меня одеялом.
– Она всегда так делала. Сначала подходила к тебе, потом к Александру и Беннету. И твой отец тоже, если позволяли дела, приходил вместе с ней. А потом они вместе приходили взглянуть на вас, перед тем как пойти спать. Пойду, позову твоего отца.
– Нет. – Бри прижала к себе куклу. Картина детства постепенно становилась размытой и, наконец, исчезла, она почувствовала слабость и опустошение. – Нет, все ушло. – Она подняла глаза, полные слез. – Я любила ее, я знаю, я испытала это чувство. Я любила ее так сильно. И, вспомнив это, как будто потеряла ее снова.
Она зарыдала, спрятав лицо в ладонях. Няня нежно гладила ее волосы. Дверь спальни чуть приоткрылась и сразу бесшумно закрылась. Они этого не заметили.
– Значит, ты решила прокатиться за город.
Бри стояла в холле, глядя на отца. Она была тщательно одета, подкрашена, волосы уложены, никаких следов слез. Но ее волнение было трудно скрыть. Она теребила ремень переброшенной через плечо сумки.
– Да. Я попросила Джанет отменить все мои встречи на сегодня. Там не было ничего важного – примерка, работа в центре с документами, но я могу это сделать и завтра.
– Бри, ты не должна оправдываться передо мной за то, что взяла выходной. – Арманд осторожно взял дочь за руку. – Я, наверное, слишком много требую от тебя.