— Мы, веренгцы…
— А что вы? — перебил я Большого.
— Нас первыми Творцы явили! — с апломбом заявил тот.
— Ну да! Только мой мир, судя по развитию намного старше вашего. Получается, что Творцы мой род раньше смастерили, и я тут должен быть главным? Согласен?
— Давай так, — проигнорировал мои домыслы Парб, — мы не лезем к тебе, а ты — к нам. Доучимся и разойдёмся в разные стороны.
— И моих не трогать тоже.
— А кто ещё «твои», кроме Цветочка?
— Узнаешь.
— Хорошо, — не стал спорить он. — В знак примирения забирай свою кровать обратно.
— Не надо.
— Почему? Самый хороший угол.
— Не место красит человека, а человек место! Теперь самое «правильное» лежбище будет у двери, пока не решу переселиться. Но я оценил жест. Значит, учимся сообща, помогая друг другу, а в свободное время — каждый сам по себе. Устроит?
— Хм… Договорились… Но один на один в честной схватке я бы тебя урыл! — выпалил Большой.
— Не! — рассмеявшись, ответил ему. — Смотри, как она бы проходила! Ты попытаешься меня схватить, надеясь на силу. Так?
— Ну…
— Я половчее буду — сам же видел на Весёлом Пути, поэтому уворачиваюсь легко, бью сзади под колено со всей дури, и ты падаешь. Кладу тебе на лицо ладони и выдавливаю глаза… Дальше продолжать?
— Не… Давай на этом остановимся — уже проморгаться хочется. Только это нечестная драка.
— Меня в прошлой жизни убивать учили, а не морды расцарапывать. Почему я должен менять свои привычки?
— Воином был?
— Ага.
— Тогда — да. Тогда не справлюсь.
Первые заспанные ученики стали выходить из домика, и мы прекратили наш разговор, достигнув определённого взаимопонимания.
Новое занятие вёл сам Замруд Хохотун. От прошлых личин дворника и пафосного руководителя сегодня ничего не было — собранный, серьёзный человек, явно настроенный на деловое общение.
— Сегодня у вас скучный, но очень важный урок, — начал он. — Для всех вы — дураки убогие, способные лишь на идиотские, смешные поступки. Отчасти это так и есть — без определённой сумасшедшинки в нашем деле нельзя… НО! Любой шут должен разбираться в традициях, правилах этикета и законах, чтобы самого себя не загнать в капкан, который легко оторвёт не только ноги, но и самонадеянную голову. По собственному горькому опыту знаю, что примерно половина из вас плохо усвоит мои уроки и окажется на кладбище, поэтому рекомендую внимательно слушать, а не спать с открытыми глазами.
— Веренгцы так со своими не поступят! — опять первым выделился Парб.
— Аристократия Веренги поступила так со своим королём, выдав его. Так, почему ты думаешь о себе лучше? Запомни! Ты — шут, который после обучения будет достаточно влиятельной персоной у Хозяина. Влиятельной, но не основной. Готовься стать «разменной монетой». Вокруг тебя будут плестись интриги, и многие попытаются задействовать приближённого дурачка. Это всех нас касается. Я почти десять лет был шутом у прошлого Владыки Нагорного королевства и знаю, о чём говорю. Хотите выжить — учитесь не только кривляться, но и думать.
— Тогда, может, стоит записывать твои откровения, Магистр? — не смог промолчать я.
— Хороший вопрос! — довольно кивнул он. — Стоит, но не будем. Тренируйте память, запоминая каждое слово. Чего не поняли — спрашивайте смело у меня, обменивайтесь информацией и мнениями между собой. Поймите, что с бумажками никто подходить к вам не станет во «взрослой» жизни, а вот многословными монологами задавят. Учитесь их запоминать и анализировать. Тем более, что читать могут из вас далеко не все — этот пробел будем тоже исправлять. Итак…
Около двух часов Замруд с упорством маньячилы «парил» нам мозги, которые к концу урока просто закипали от информации. Пришлось тяжко, но я с интересом впитывал новые знания, составляя в голове картину взаимоотношений. Оказывается, «дипломированный» шут не такой уж и бесправный человечишка. Пусть и не аристократ, но уже и не простолюдин. Этакий мичман, если по-флотскому или прапорщик у «сапог». Пнуть и раздавать приказы имеет право только Хозяин — остальные могут лишь выразить словесное неудовольствие или вызвать на поединок, который должен одобрить Господин. Вроде, защита достаточно хорошая, если бы не размытые грани во взаимоотношениях. Чуть отступил в сторону, и — всё! Хохотун привёл случай с одним нашим незадачливым коллегой. Бедняга умудрился вскользь задеть родственников приглашённого аристократа, которых не было на приёме. Это категорически запрещено и снимает всякую защиту Господина. Естественно, обиженный тут же схватился за меч, а бедолага, поняв свою оплошность, попытался спасти жизнь извинениями. Услышав подобное, хозяин праздника, барон Какой-то Там — не запомнил имени — посчитал промашку своего шута и последующие, по его мнению, трусливые оправдания, уроном для своей чести, поэтому велел незамедлительно повесить парня. И таких примеров было немало.