― Что ты имеешь в виду? ― спросил он.
― Увидишь. Для этого потребуется самый могучий удар, который земля не видела с тех пор, как на ей жили великаны, и об этом будут петь даже через тысячу лет.
Рагнар посмотрел на меня.
― Теперь ты разбудил во мне любопытство.
Я не подумал о том, что портал будет в использовании, когда мы добрались до дома Дезины. Бесконечная вереница легионеров столпилась на улице, почти каждый из них был вооружён арбалетом и колчанами, под тяжестью которых они сгибались. Прошло некоторое время, прежде чем мы смогли использовать портал. На этот раз я не стал скрывать, куда мы направляемся. Я всё равно подозревал, что лейтенант не обратит внимание на комбинацию наших камней, а просто снова настроит их на оборонительную станцию на перевале.
На этот раз выбраться из храма в Коларисте было легче. Рагнар одной рукой отодвигал в сторону глыбы, над которыми я трудился бы на протяжении нескольких отрезков свечи.
Когда они увидели город, у Рагнара и Серафины перехватило дыхание.
― Боги, ― выдохнула Серафина. ― Где мы, и что это такое?
― Сердце врага, ― хрипло ответил я. ― Чтобы выиграть войну, мы должны будем взять этого монстра.
― Для этого будет недостаточно и сотни легионов, ― прошептал Рагнар. ― Что это за город? В нём нет ничего естественного!
― С тех пор как я впервые увидел его, я размышлял о нём, ― тихо промолвил я. ― Он напоминает мне муравейник. Об этих трудолюбивых насекомых говорят, что они повинуются только одному голосу, и здесь всё точно так же. Коларон контролирует все разумные создания в этом городе, и вот результат. Вот что происходит, когда каждый житель следует чужой воле. Он поработил их всех.
― Если мы проиграем… Ты хочешь сказать, что именно так будет выглядеть наше будущее? ― выдохнула Серафина.
― Да, ― тихо ответил я. ― Но мы не проиграем. Вот почему мы здесь, мы попросим помощи.
― И кто же поддержит нас в борьбе с этим чудовищным городом? ― спросил Рагнар, который показался мне немного бледным.
― Сейчас покажу, ― отозвался я. ― Видите эти цветы? Каждый из нас должен сорвать один, чтобы преподнести ей подарок.
«Ты вернулся и привёл друзей», ― промолвила она, в то время как Рагнар и Серафина ещё изумлялись. «Теперь ты хочешь освободить меня, хотя мы не знакомы. Но это вряд ли получится. Ты не настолько могущественен.»
Рагнар пришёл в себя и оживился.
― Это всего лишь цепь!
«Нет. Если ты хочешь освободить меня, ты должен расколоть кандалы, которые лишают меня дыхания и сил. Они больше тебя, и даже если я склоню к тебе шею, ты едва дотянешься до них… О…» ― Она повернула голову ко мне и посмотрела своими выгоревшими глазницами. «Кажется в твоём друге скрыто больше, чем я думала.»
― Это верно, ― подтвердил я.
«Тогда я прошу, чтобы он не промахнулся и ударил точно в кандалы. Было бы нелепо, если бы после стольких веков благонамеренный удар стоил мне жизни.»
― Этого не случится, ― сказал Рагнар. ― Я могу отрубить крылья мухе так, что та этого даже не заметит.
«Тогда я испытаю твои слова на собственной жизни.»
С изящной элегантностью узкая голова опустилась к земле, когтистая лапа поправила массивные кандалы на шее.
― То, что ты сейчас увидишь, ещё никогда не лицезрели в эту эпоху, ― прошептал я Серафине. ― Не было такого с тех пор, как последние великаны жили на земле.
― Как ты об этом узнал? ― спросил Рагнар, крепко сжимая свой топор.
― Ты сам сказал мне. Что ты их потомок. Но я не совсем верил, пока не подержал в руках Рагнарскраг, ― ответил я. ― Давай Рагнар, поторопись, пока император-некромант не заметил, что здесь происходит.
Он выглядел неуверенным.
― Просто сделай это. Этой сэре нужна твоя помощь, неужели ты хочешь заставить её ждать ещё дольше?
Он посмотрел на меня, потом засмеялся.
― Вряд ли!
Он поднял топор и спустился по склону.
― Боги! ― снова выдохнула Серафина, да я и сам не мог оторвать взгляда, потому что с каждым шагом, который делал Рагнар, он становился всё выше и выше, пока под его шагами не задрожала земля.
Когда он остановился рядом с сэрой, он возвышался как башня, почти не уступая ей в размерах. Он нагнулся, поднял камень, размером больше двух домов и подсунул под кандалы, сковывающих дракона. Затем он отступил назад, посмотрел на нас, широко ухмыльнулся и поднял свой могучий топор двумя руками.
― Хоар! ― крикнул он так громко, что задрожала земля, а птицы в испуге разлетелись в стороны. Он поднял тяжёлое лезвие до облаков, и теперь оно мчалось вниз, как конец миров. И с потрясшим мир треском раскололо кандалы и камень, и основание горы.