Ленора закрыла глаза и перевела дыхание, а когда снова открыла их, то встретила взгляд его горячих глаз.
— Быть по сему! — твердо прошептала она.
И снова она почувствовала его прикосновение. Эдуард взял ее руки в свои, его губы приблизились к ней. Она слышала его умоляющий, охрипший от волнения голос:
— Ах, леди, ну почему вы меня так ненавидите?
— О Господи! — закричала она. — Я уже устала, просто устала вас ненавидеть!
В следующее мгновение он подхватил ее на руки и заключил в объятия.
Утром дул попутный ветер.
Как король и обещал, он отпустил графиню. Держа на руках малютку, Ленора стояла на отвесной скале и смотрела на море. Там, за проливом, — Англия.
«Я никогда не вернусь туда, — подумала Ленора, чувствуя, как холодок бежит по коже, — и никогда больше не увижу короля, и все же…»
Руки ее дрожали. Внезапно ей пришла в голову мысль, что малютка, которую она сейчас держит на руках, может когда-нибудь вернуться в Англию.
Король сдержал свое слово, и она должна сдержать обещание, данное Эдуарду Английскому.
— Разрешите помочь вам, миледи?
Оглянувшись, Ленора увидела Адриана, красивого шотландского мальчика с удивительными золотистыми глазами, который так горько рыдал на похоронах Роберта. Адриан стоял перед ней на холодном ветру, высокий, сильный, с печатью грусти на лице.
— Ваш корабль готов к отплытию, миледи, — сообщил он.
— Да, Адриан. Я буду тебе очень благодарна, если ты возьмешь у меня ребенка, — попросила она, так как вниз вели крутые ступени и она была уверена, что у мальчика более устойчивая походка, чем у нее самой.
Ленора протянула девочку Адриану. Он неумело взял ее. Малютка громко заплакала. Ленора невольно улыбнулась, заметив, с какой осторожностью несет ее мальчик.
— Справишься? — спросила она.
— Да! — с достоинством ответил он.
Когда они спустились с утеса, мальчик вернул ей ребенка.
— Она уже проявляет характер, — заметил Адриан.
— Боюсь, что так.
— Она совсем не похожа на своего отца, — сказал он извиняющимся тоном.
Ленора опустила ресницы.
Она боялась, что со временем ее малютка дочь станет похожа на своего настоящего отца.
— Время покажет, — ответила она, — ведь девочка еще совсем крошка.
— Вы, должно быть, его очень любили, — сказал Адриан, и лицо его омрачилось. — Отца этой малютки.
Ленора улыбнулась:
— Да, очень.
И она сказала правду. Она действительно искренне любила Роберта. Но она любила и короля, ненавидя себя за это. И эта любовь была одной из причин, почему она так стремилась уехать поскорее.
— Адриан! — окликнула она мальчика и, подойдя к нему, нежно поцеловала в щеку. Графиня хорошо знала, что только благодаря его плану ее крепость пала, но она не винила Адриана, так как знала и то, что Эдуард держал бы ее замок в длительной осаде, и это привело бы к новым жертвам.
Адриан слегка покраснел.
— Попутного вам ветра, леди.
Ленору снова охватило непонятное предчувствие. Скорее всего, они больше никогда не встретятся. И все же этот мальчик вызывал в ней какое-то странное чувство. Ей казалось, что в день падения Авийя их судьбы странным образом переплелись.
Дул холодный ветер.
Их всех рассудит время.
Глава 2
Даниэлла обожала мать. Графиня умело содержала свой двор в Авий и улыбкой, кивком, веским словом непринужденно управляла многочисленной прислугой.
Еще будучи ребенком, Даниэлла видела, что гостеприимный дом ее матери всегда открыт и для англичан, и для французов и что графиня каждый раз глубоко переживает, когда узнает о новой вспышке войны между Англией и Францией. К счастью, Авий за все эти годы не был втянут в войну ни одной из сторон.
Многие мужчины, приезжавшие в Авий, как англичане, — так и французы, добивались руки ее матери. Один из претендентов, Роже, граф из Лак-Люпэна, был особенно привлекательным и очень нравился Даниэлле. Каждый раз, приезжая в Авий, он привозил ей подарки. Она была уверена, что матери он тоже нравится. Как-то ночью, когда Роже снова приехал в замок, Даниэлла пришла к матери в спальню и, взобравшись на ее постель, спросила:
— Мама, почему ты не выходишь замуж за Роже?
— Он пока не просил моей руки, — с улыбкой ответила мать.
— А если попросит, ты выйдешь за него?
— Не знаю, — ответила Ленора после некоторого раздумья.