— Странное оружие… — протянул Армандо. — Странный механизм, не имеющий связи с магией…
— Вы угадали, дон, — кивнула ему Октавия. — Скажу больше. При обыске склада мои люди обнаружили некий прибор, выглядящий в точности как тот набор коробок из непонятного металла, сгоревший в замке барона де Монторе. Радиостанция. Только целая.
Армандо самым непочтительным образом присвистнул. Спохватившись, зажал себе рот ладонью. Королева усмехнулась и жестом показала, что всё в порядке. Продолжила:
— Как работает прибор выяснить не удалось. Но солдаты потыкали в выступы на нём, пощёлкали рычажками, и на коробках загорелись огоньки, а маги в Академии зафиксировали новый всплеск электрических сигналов. Источником их был прибор. Магистр Жойен предположил, что это некое устройство связи, передающее сообщения сигналами, которые принимают другие подобные устройства.
— А значит… — Армандо ощутил холодок в животе.
— А значит — всюду, где маги обнаружили источники сигналов, могут находиться эти люди, не подвластные магии. — Октавия ещё раз кивнула. — Мы не знаем, кто они и откуда взялись, но это уже точно не одиночки, а члены некой организованной силы. И намерения у них явно недружественные. Вы помните, где нашли первую радиостанцию. А сейчас источники сигналов концентрируются в западных провинциях. В мятежных баронствах.
— Вы хотите, чтобы мы их нашли, — после довольно долгой паузы произнёс Армандо.
— Да, — без обиняков ответила юная королева. — Нашли и узнали о них всё, что только возможно. Вы можете отказаться.
Дон де Горацо колебался всего мгновенье. Он не усомнился в словах черноволосой девушки. Стоит ему сейчас сказать: «Нет, это слишком опасно» — и королева просто кивнёт. И уйдёт. И никаких репрессий за этим не последует. Просто Её Величество больше никогда не обратится к Армандо с таким особым, невероятно важным делом. А он, вот чудо, хотел, чтобы ему поручили такое дело. Лично Октавия поручила. Кому угодно другому он бы точно отказал — но только не ей.
— Моя королева, — несколько напыщенно произнёс молодой пристав. — Я к вашим услугам. Готех?
— И я.
— Ну тогда и я в деле, — улыбнулась Виттория.
— Вы останетесь здесь, донна, — качнула подбородком королева. — Приставов много, а судебный некромант на всю столицу один. Ваш отъезд привлечёт внимание. Однако благородные доны не поедут на запад в одиночестве. Я уже привлекла к этому делу ещё одного человека. Вы встретитесь с ним на тракте, если покинете Дерт через западные ворота. Этот же человек передаст вам дополнительную информацию, собранную моими шпионами и магами.
Из кухни вышел Лука, торжественно неся в передних лапах серебряное блюдо, на котором стояли тарелки со скворчащей колбасой и закусками.
— О, а вот и еда! — неподдельно обрадовалась юная королева. — Я уже чую по запаху, что ваш слуга и правда отлично готовит, донна Виттория. Пожалуй, у меня найдётся четверть часа, чтобы отведать его стряпни.
Эту ночь Армандо запомнил на всю оставшуюся жизнь. И не только из-за обилия судьбоносных событий, но и потому, что в эту ночь он ел жаренную колбасу и пил вино в компании королевы, которая держалась с хозяйкой и другими гостями особняка на равных, запросто шутила и хвалила готовку мёртвого орангутанга-дворецкого…
Глава 6
Путешествие внутри страны — дело не особо хлопотное. Тем более, если ты едешь по личному поручению королевы — обычно это значит, что все бумаги подписаны, все припасы заготовлены и все вопросы улажены загодя, без твоего участия. Но даже с такой поддержкой отбыть из Дерта приставам удалось лишь через день после ночного разговора. Ехали они инкогнито, потому стальные жезлы не болтались на поясах, а были спрятаны в седельных сумках, под свёртками одежды. У Армандо рядом с жезлом покоился охотничий кинжал Октавии — клинок был слишком приметный, чтобы носить его открыто, но оставлять королевский дар дома, без присмотра, молодой чиновник не захотел. Готех, ко всему прочему, гордо восседал на новом коне — рыцарском боевом жеребце из гвардейских конюшен. Этот каурый черногривый зверь притягивал взгляды — но уж всяко не больше своего всадника. Зато, в отличие от старичка-тяжеловоза, жеребец не только без труда нёс в седле однорукого великана, но и мог ходить рысью и галопом, не задыхаясь через сотню шагов.