— Ах, извини, — усмехнулась Тедди. — Папа, ты всегда стараешься меня оградить от всяческих проблем, но ведь я уже не маленькая. Ну да ладно… Хочешь, приготовлю попкорн? Я купила новый сорт: с сыром, специально для микроволновки. Вкуснота!
С тех пор ни отец, ни дочь больше не возвращались к разговору о Коста-дель-Мар. Тедди вскоре забыла об этом случае. После рождественских праздников она вновь вернулась к соревнованиям, одерживала победу за победой и коротала вечера в одиночестве.
Жизнь шла своим чередом.
Кристина набросила прозрачный шелковый пеньюар и посмотрелась в зеркало. Она нашла, что выглядит изящной и соблазнительной. Воздушная ткань с предельной откровенностью подчеркивала линии ее тела, но как-никак избавляла от необходимости показываться обнаженной. Белый кружевной лиф обрисовывал груди, а низко вырезанные проймы при любом повороте приоткрывали их почти наполовину.
— Это не совсем то, что нужно, — сказала Кристина, обернувшись к костюмерше, которая стояла наготове со швейным набором.
— Ваше высочество, это блеск! А на экране будет просто ослепительно.
Кристина подняла руки; шелк скользнул вниз, обнажив грудь почти до самых сосков. В контракте оговаривалась недопустимость съемок в обнаженном виде, но студия решила пойти на хитрость.
— Нет. — Кристина была настроена решительно.
— Но этот костюм уже утвержден постановщиком…
— Мне безразлично, кем он утвержден. В контракте ясно сказано: сцены с обнаженной натурой исключаются, — упорствовала Кристина. — Этот костюм требует переделки. Мое слово будет решающим.
— Я должна посоветоваться с мистером Томпсоном, ваше высочество, — неохотно сказала костюмерша.
Декорации спальни были выполнены в нежно-розовых тонах. Скомканные в художественном беспорядке шелковые простыни многозначительно свидетельствовали о том, что происходило с героями минутой раньше. Обвивая руками шею Брета Томпсона, Кристина игриво касалась губами мочки его уха и вдыхала запах грима. Брет был в пижамных штанах; пеньюар Кристины в результате долгих дискуссий подвергся основательной переделке.
— Ближе, — громовым голосом кричал в мегафон ассистент режиссера. — Кристина, голову вправо… Не заслоняйте лицо Брета. Вот так, это уже лучше. Брет, когда с ней целуешься, шевели губами, а то застыл, как покойник.
Кристина подавила нервный смешок. Миллионы американок были бы счастливы сняться в любовной сцене с сексапильным Бретом. Если бы они знали, какое это изнурительное занятие. Под назойливым оком камеры нужно было контролировать все до мельчайших жестов. Съемочная бригада состояла преимущественно из мужчин; у них на глазах требовалось принимать интимные позы. Тонкий пеньюар не мог скрыть тело Кристины от их взглядов. Ее заверили, что кадры с излишне откровенными ракурсами будут вырезаны при монтаже, но она не могла избавиться от чувства неловкости.
— Сверху, — скомандовал ассистент режиссера.
— Дорогой, — шептала измученная Кристина, в который раз принимаясь лобзать шею Брета.
Они меняли позу в строгом соответствии с указаниями. В какой-то момент Кристина почувствовала, что ей в бедро упирается что-то твердое. Она даже вздрогнула.
— Ты тоже возбудилась, — шепнул ей Брет, когда они, накинув халаты, уходили из павильона.
— Я просто… — Кристина была готова провалиться сквозь землю.
— Все в порядке, Кристина. Я сам чуть не взвыл. Может, заглянешь сегодня вечерком ко мне? Можно будет попариться в сауне, а потом нырнуть в бассейн.
Его намерения не оставляли никаких сомнений.
— Вечером мне нужно звонить в Косту, — сказала Кристина. — Миссис Эбботт каждый день мне докладывает, как там моя малышка. Ужасно скучаю по ней. Больше никогда не стану оставлять ее одну, даже на время съемок… Не знаю, разве что попозже. Если хватит сил.
Брет ухмыльнулся:
— Положись на меня. Я знаю верное средство снять усталость.
— Есть старая шутка: никогда не полагайся на мужчину, который говорит «положись на меня», — ответила Кристина, сознавая двусмысленность этой фразы.
— Отлично сказано!
Спальня Брета с примыкающими помещениями занимала целое крыло роскошного особняка. Кристине бросилось в глаза обилие темно-синей парчи.
Дело обошлось без романтических прелюдий — этого им хватило в павильоне, где было отснято шестнадцать сцен испепеляющей страсти. Они просто рухнули на кровать, стаскивая друг с друга одежду.
Брет овладел ею с молчаливой сосредоточенностью. Он оказался весьма искушенным любовником. Кристина ожидала услышать хотя бы одно нежное слово, но он поднял ее над собой и усадил верхом себе на бедра. Они двигались в такт. Кристина не надеялась быстро получить удовлетворение — обычно ей требовалось не менее получаса. Брет протянул руки к ее соскам. Его толчки становились все настойчивее.
— Нет, постой! — вдруг приказал он.
Достав откуда-то пластиковый пакетик и тонкую стеклянную трубочку, он протянул их Кристине:
— Амил-нитрат, — коротко объяснил он. — Чтобы ты взмывала до небес.
Так и случилось.
Кристина подремала с полчаса, свернувшись калачиком. Ее разбудил телефонный звонок, доносившийся из другой комнаты. С трудом раскрыв глаза, она не сразу поняла, где находится, и только увидев рядом с собой обнаженное тело Брета, вспомнила, как сюда попала. Она легла в постель с человеком, который не сказал ей ни одного ласкового слова.
Охваченная стыдом и разочарованием, она вскочила и стала торопливо натягивать белые джинсы и легкий зеленый джемпер. Ей показалось, что в спальне холодно. От ее игривого настроения не осталось и следа. Зачем было это делать? — корила она себя. Примитивный секс — и ничего больше. Брет не знал, что такое любовь, и теперь уже вряд ли узнает. Наверно, ему это не дано.
— В сексе я ценю технику, — сказал ей Брет следующим вечером.
Они поужинали в ресторане на девятом этаже отеля «Тауэрс», расположенного на берегу океана в Лагуна-Бич, и теперь босиком гуляли по пляжу, взявшись за руки.
— Женщинам это не всегда нравится, — продолжал Брет. — Им подавай льстивые речи, нежности и прочее. А я вместо этого предлагаю им жесткий спорт.
Кристина невесело рассмеялась:
— Да уж, могу подтвердить. Сегодня у меня все тело ноет.
— Я исправлюсь. С тобой мне хочется быть нежным. У меня получится — дай только срок.
Кристина остановилась и в упор посмотрела на Брета:
— Сначала должно прийти чувство, тогда не понадобится совершать над собой усилие. Женщины хотят, чтобы ими дорожили, Брет. Это для нас важнее всего.
Брет вспыхнул.
— Кристина… я боюсь тебя потерять.
— Не могу тебе ничего обещать, — ответила она после недолгого молчания. — Брак с Жан-Люком был для меня тяжелым испытанием.
— Понимаю… Мой развод тоже был очень болезненным. Развод вообще чертовски неприятная штука.
— У тебя есть дети?
— Три девочки. Живут с матерью в Мичигане. Грустно… я их почти не вижу. — Он вздохнул. — Давно думаю, что надо бы завести вторую семью и не повторять прежних ошибок.
Они еще долго бродили по песку, рассказывая друг другу о своей жизни. На зеленоватой поверхности океана играли последние блики закатного солнца. Только сейчас Кристина почувствовала, что смогла наконец отдохнуть и успокоиться.
Пусть их первая ночь и не принесла Кристине особой радости, но Брет стал ей близок — как личность, а не как случайный партнер. А любовь — бывает, что она приходит со временем.
Окончание съемок фильма «Прихожане» было ознаменовано пышным банкетом в ресторане «Спаго». Актеры и технический персонал поздравляли друг друга. По всем признакам фильм должен был оказаться кассовым. Конечно, предстояло еще немало работы — редактирование, наложение музыки и шумовых эффектов, но в успехе никто не сомневался. Специалисты предсказывали, что принцесса Кристина произведет сенсацию.
Кристина летала как на крыльях. Сбылась ее мечта… К Рождеству ее лицо появится на всех киноэкранах. А там не за горами апрель и — кто знает? Нет, пока не пришло время помышлять о наградах Американской академии киноискусства.