Жак пожелал ей успеха и сказал, что ему пора идти. Он с приятелями собирался поужинать в ресторане, а потом заглянуть в дискоклуб.
— Буду думать о тебе и молиться, чтобы Бог послал тебе удачу, — пообещала Тедди, размышляя про себя, с какими девушками будут веселиться гонщики.
— Я тоже буду о тебе думать.
Из трубки донеслись чужие голоса, и Жак торопливо распрощался, сказав, что позвонит через три дня, когда выиграет гонки — если, конечно, к этому времени починят двигатель.
В ту ночь Тедди долго лежала без сна.
Она с легкостью преодолела четвертьфинал, а потом и полуфинал. Но почему-то после этого ее охватила невыразимая печаль.
Отец, — мысленно говорила она, — я выиграла. Но без тебя это совсем не то.
Приняв душ, Тедди сидела у себя в номере и сушила волосы ручным феном.
Людей, к которым она испытывала искреннюю привязанность, можно было пересчитать по пальцам. В спортивном мире ее окружали сотни знакомых, но близкой подругой стала только Джамайка.
Ей вдруг захотелось услышать голос Жака. Можно было просто снять трубку и набрать номер… но Тедди отказалась от этой мысли, чтобы не уподобляться толпам назойливых поклонниц.
Оставалась только Джамайка, которая сейчас училась в Мичиганском университете, на первом курсе юридического факультета. Тедди отыскала записную книжку и набрала номер квартиры в Энн-Арбор, которую Джамайка снимала вскладчину с двумя однокурсницами.
— Тедди! — радостно закричала Джамайка в трубку. — Как прошли полуфиналы? Что слышно из Косты? Удалось что-нибудь узнать? Как ты поживаешь? Ты ведь теперь совсем одна… Господи, я так рада тебя слышать, у меня даже мысли путаются!
— У меня все в порядке, Джейми. К сожалению, ничего существенного узнать не удалось.
Тедди в общих чертах рассказала подруге, как провела время в Коста-дель-Мар. О гибели Омара Фаида она умолчала.
— Ты жила в замке? — Джамайка потеряла дар речи.
— Да, конечно… Вообще-то я хотела тебе рассказать кое-что интересное.
— Например?
— Например: я, кажется, влюбилась.
— Да-а-а? В кого же?
Тедди коротко рассмеялась:
— Ты не поверишь.
— Тедди, неужели это тот, о ком я подумала? Не хочешь ли ты сказать, что это он? Принц Жак?
— Никому не говори, Джейми. Ни одной живой душе. Он еще не знает, что я его люблю. Для меня самой это неожиданность. Сейчас он в Южной Америке. Представляешь, я все эти годы о нем думала. Он говорит, что тоже не забывал меня.
— Тедди, — предостерегающе сказала Джамайка, — Тедди, ты витаешь в облаках.
— Понимаю, в это трудно поверить, но клянусь тебе, он ясно показал, что я ему небезразлична. Джамайка, если бы ты знала, какой он красивый! Кажется, мне наконец-то повезло.
— Послушай себя со стороны, — назидательно изрекла Джамайка. — Что он тебе ясно показал? Может, он сделал тебе предложение руки и сердца?
— Пока нет…
— Тедди, все мы читали в журналах, какой образ жизни ведет принц Жак. Вокруг него вьются десятки женщин — манекенщицы, герцогини, эта англичанка — как там ее? Всех их нужно занимать разговорами. Думаю, он каждой ясно показывает, что она ему не безразлична.
Тедди обиделась и замолчала. Джамайка продолжала:
— Извини, что испортила тебе настроение, но надо смотреть на вещи трезво. Пусть даже принц Жак писаный красавец, но он живет в урагане страстей. С какой стати он вдруг должен остепениться? И вообще, как ты представляешь ваши дальнейшие встречи? Он мотается по всему свету, участвуя в гонках, а потом сидит у себя в замке; ты летаешь с турнира на турнир, тебе даже дух перевести некогда.
Сжимая трубку, Тедди боролась с нарастающим раздражением. Джамайка действительно испортила ей настроение.
— Алло, Тедди, ты на меня не сердишься? — спохватилась Джамайка.
— Нет, что ты.
— Я хотела как лучше. Слушай, приезжай как-нибудь на выходные ко мне в Энн-Арбор. В Мичигане такие мужики — закачаешься! Студенты, аспиранты, доктора наук — у меня полно знакомых.
— Как-нибудь приеду, — неохотно согласилась Тедди и сменила тему.
Она рассказала Джамайке, как проходили матчи «US Open» и как поживают их общие знакомые.
Потом Тедди поужинала у себя в номере, уставившись в телевизор, и совсем расстроилась. Джамайка убеждала ее, что у Жака сотни подруг, каждой из которых он признается в «серьезных» чувствах. Ей невольно вспомнилось, как Жак добился от нее, чего хотел, и сразу бросил. Не исключено, что он поступит точно так же и в этот раз. Вполне возможно…
На следующий день в половине десятого Тедди вышла из здания Национального теннисного центра, направляясь к открытым кортам. Там ее ждал спарринг-партнер Мануэль Муньос.
Утро выдалось теплым и почти безоблачным. В голубой вышине белели дорожки от самолетов — неподалеку находился аэропорт Ла-Гуардиа. Воздух вибрировал от резкого стука теннисных мячей и пронзительных выкриков.
— Тебе посылка, Тедди, — сказал Мануэль, вручая ей пакет размером с обувную коробку. — Была оставлена на твое имя у портье.
— Наверно, доставили новые кроссовки, — предположила Тедди.
Мануэль пожал плечами. Они положили сверток на траву у входа на корт.
Через два часа Тедди позволила себе передышку. С нее градом лил пот, мышцы приятно ныли. Мануэль работал как заведенный.
Выходя с площадки, Тедди захватила пакет.
По дороге к раздевалкам им на глаза попалась тележка торговца прохладительными напитками.
— Постой минутку, я куплю нам с тобой по «дайет-пепси», — сказала Тедди. — Да и пачка печенья не помешает.
Они направились к столикам под яркими тентами, как раз напротив того корта, где тренировалась Габриэла Сабатини. Сегодня вечером Тедди предстояло встретиться с ней в финале; она хотела еще раз понаблюдать за соперницей.
Устроившись под ярко-красным тентом, Мануэль взял из рук Тедди посылку и потряс, приложив к уху.
— Кроссовками тут и не пахнет, — объявил он. — Наверно, подарок от неизвестного поклонника.
— Ха-ха! Раз ты такой специалист — открывай! — сказала Тедди, снимая целлофановую обертку с пачки печенья.
Мануэль поставил коробку к себе на колени, чтобы размотать пластиковую ленту.
— Странно, — сказал он. — По-моему…
Из коробки вырвался ослепительный огненный столб. Взрыв швырнул Тедди на землю.
— Мануэль! Мануэль!
Тедди захлебывалась слезами. Она порывалась подбежать к окровавленным останкам, которые кто-то уже успел накрыть одеялом, но ее удержали.
У нее застучали зубы. Колени подогнулись.
Пакет был адресован ей.
— У нее нервный шок, — сказал кто-то из толпы. — Принесите одеяло.
Тедди осторожно усадили на траву. Она знала Мануэля восемь лет. Он ездил с ней на все соревнования. В прошлом году он женился. Тедди тупо качала головой, не в силах осознать всего, что произошло. К ней бежали репортеры, на ходу щелкая затворами фотокамер.
— Тедди! Тедди! — кричали со всех сторон. — Ты не пострадала? Как ты думаешь, кому понадобилось…
Она молча смотрела перед собой.
Пакет был адресован ей. Мануэль погиб вместо нее.
— Назад, все назад, кому сказано! Ну, пеняйте на себя, шакалы чертовы! — раздался грубый, властный голос.
Репортеры бросились врассыпную. Тедди с трудом подняла голову и увидела рядом с собой мужчину в дешевых синих брюках и бесформенном клетчатом пиджаке, с кобурой и парой наручников у пояса. На кармане выцветшей рубашки поблескивал золотой жетон.
— Лейтенант Пирсэнт, полицейское управление Нью-Йорка, — представился он. — А это мой напарник, лейтенант Марчетто. Пройдемте в здание клуба, нам необходимо побеседовать.
Тедди провели в тесный кабинет, увешанный графиками предстоящих соревнований.
— Расскажите нам, что здесь произошло, мисс Уорнер, — сказал Пирсэнт. — Все по порядку, пожалуйста.
Озноб бил ее еще сильнее. Наверняка это случилось из-за того, что она обманным путем проникла на «Олимпию». Тедди не могла взять себя в руки.