— Без меня ты никуда не пойдешь, — сказала Тедди, продолжая одеваться. — Это Америка, Жак. Здесь женщины не прячутся за мужскую спину.
В полиции их встретили более чем сдержанно, но Жак связался с госдепартаментом в Вашингтоне и, используя дипломатические каналы, добился своего. Им даже разрешили взглянуть на фотографии разрушенного взрывом гаража Омара Фаида. Тедди содрогнулась при виде этих снимков.
— Муньос тоже погиб от взрыва пластиковой бомбы, ваше высочество, — сказал лейтенант Пирсэнт, переводя взгляд с Жака на Тедди и обратно. — В обоих случаях поработали профессионалы — они действовали наверняка.
— Понимаю.
— Как вы считаете, кому было бы выгодно убрать их обоих — сперва Фаида, а затем Тедди Уорнер?
— Не имею представления.
— Вот хреновина… Ох, прошу прощения, ваше высочество, и у вас тоже, мисс. — По долгу службы полицейский детектив прежде общался с людьми совершенно иного склада. — Но должна же быть причина. Как я понимаю, судьба свела их на этой чертовой посудине, на яхте «Олимпия», так?
— Выходит, что так.
— Мне нужно допросить Скуроса.
— Могу дать вам номер телефона, по которому вы сможете с ним связаться. Впрочем, не думаю, чтобы он пошел вам навстречу — ведь он не американский подданный, — усомнился Жак.
— А «Интерпол» на что?
Жак попросил разрешения позвонить. Пирсэнт жестом указал на пустой кабинет, где стоял телефонный аппарат. Через пару минут Жак уже разговаривал с князем Генрихом.
— Отец, у меня дурные вести. Мне необходимо с тобой поговорить. Кто-то пытался убить Тедди Уорнер.
— Sacristi[13]! — вскричал Генрих. — Боже милостивый!
— Как ты себя чувствуешь? — встревожился Жак, слыша, что отец закашлялся. — У тебя хватит сил выслушать эти известия?
— Да, да, не сомневайся.
Жак рассказал отцу всю правду.
— Так или иначе концы сходятся к Никки Скуросу, — подытожил он. — У меня не осталось никаких сомнений. И Тедди, и Омар были на его яхте. Хьюстон Уорнер — тоже. Пойми, на борту произошло нечто такое, что касалось всех троих. Как по-твоему, что это могло быть?
Князь Генрих долго молчал. Жак даже подумал, что связь прервалась.
— Жак, — с трудом произнес князь после тягостной паузы. — Это настоящая трагедия.
— Еще бы! Тедди чудом осталась в живых. Трое погибли. Отец, тебе что-нибудь известно?
— Не могу с уверенностью сказать.
— Важны любые сведения, — умолял Жак, — даже самые незначительные. Что объединяло этих людей? Случайности быть не могло.
Генрих прочистил горло.
— В тот вечер я, вопреки обыкновению, позволил себе выпить вина, — сказал он. — Едва ли смогу воспроизвести все в деталях. Я был крайне огорчен… Разговор зашел о государственных делах, о том, что в недрах монархии зреет предательство. Имен я не называл. Ну, может быть, за исключением одного или двух. Я подозревал, что некто берет взятки за незаконную продажу недвижимости и создание оффшорных корпораций, но доказательств у меня не было.
Жак нетерпеливо покачал головой:
— Ну, хорошо, ты назвал какое-то имя. Что за этим последовало?
— Я сидел за карточным столом напротив Хьюстона Уорнера — он был моим партнером; мы играли против Фаида и Никки Скуроса. Кстати, все пили вино. Но Тедди Уорнер поблизости не было. Возможно, она один раз прошла мимо. Но теперь я ни в чем не уверен.
Жаку показалось, что на него давит невыносимая тяжесть.
— Отец, я давно подозревал Никки Скуроса. Но почему ты никогда не рассказывал мне про этого министра?
— Потому что за государство пока еще отвечаю я, а не ты, — ответил Генрих. — Мы идем с этим человеком бок о бок вот уже четверть века. Я не имею права погубить его одним неосторожным словом.
— Это Анатоль Бретон? — Голос Жака зазвенел.
— Он мой друг, — сказал Генрих.
— Он твой враг! Он предатель! — взорвался Жак. — Отец, я решил пропустить завтрашний этап. Дело слишком серьезное. Сегодня же вылечу домой и займусь им вплотную. Ты проявил излишнюю снисходительность; теперь нашей стране грозит опасность. — В его тоне звучало осуждение.
— Я люблю Косту, — медленно произнес Генрих. — Я готов отдать за нее жизнь.
— Ты не одинок, — сказал Жак.
Защелкали вспышки фотокамер. Все головы повернулись ко входу. В дверях банкетного зала появились обе принцессы: Кристина в открытом платье из красного шифона и Габи в желтом вечернем костюме, с причудливым золотым ожерельем на шее.
Издательский банкет был устроен в ресторане «Ле Шантильи». Здесь присутствовали видные литераторы и самые авторитетные редакторы издательства «Даблдей». В числе приглашенных был и Кенни Лейн со своими неразлучными друзьями: Сидом и Мерседес Басс и Альфредом Таубменом с супругой.
Организатором банкета выступила Бетти Прэшкер, главный редактор издательства «Краун». Ей принадлежала идея заключить договор с Габриеллой на публикацию книги о секретах ювелирного мастерства. Рассекая толпу, Бетти величаво плыла к дверям, чтобы встретить принцесс. Она участливо осведомилась о здоровье князя Генриха, с которым была лично знакома.
Они заговорили о кошмарном случае с Тедди Уорнер, потом об издательских делах. Кристина извинилась и отошла в сторону. Тедди заранее позвонила ей и предупредила, что не приедет на этот банкет. Кристина огорчилась; она и так пребывала в самом мрачном настроении. Пузырьки шампанского покалывали горло. Она взяла второй бокал, и жизнь показалась ей чуть более сносной.
Брет Томпсон. Эта рана еще не зажила. Как он мог? Наглый лжец, отъявленный негодяй. Кристина знала, что не сможет его простить. Хоть бы он подавился своими гамбургерами. Хоть бы эта бесстыжая бабенка обобрала его до нитки. А Скурос? Тоже хорош! Как он посмел вмешиваться в ее дела?
Кристина со скучающим видом переходила от одной оживленной группы к другой и в конце концов опять оказалась рядом с Габи. Сестра хотела познакомить ее с другом Клиффа, известным хирургом из Далласа.
— Техасец? В ковбойской шляпе? Такие не в моем вкусе, — передернула плечами Кристина. — И вообще надо вначале навести справки о его прошлом. Кто был женат более одного раза, тот мне не подходит.
— Вот я, например, был женат только один раз. Рассмотрите, пожалуйста, мою кандидатуру, — раздался сзади приятный мужской голос.
Кристина вздрогнула и обернулась; она узнала Уилла Кэмдена, совладельца агентства «Криэйтив Артистс». Когда-то они уже встречались.
— Почему вы решили, что для вас имеется вакантная должность? — язвительно спросила она.
Уилл предпочел не замечать ее сарказма. Он внимательно посмотрел на нее приветливыми серыми глазами и предложил:
— Принцесса Кристина, не согласитесь ли присоединиться ко мне? Давайте присядем в нише у окна, там не так шумно. Я принесу нам с вами по бокалу шампанского.
У Кристины не было никакого желания флиртовать. Она воспользовалась его предложением только для того, чтобы под благовидным предлогом избавиться от общества сестры.
После обмена банальностями разговор зашел о Брете Томпсоне. Кристина поболтала шампанское в бокале, сосредоточенно глядя на поднимающиеся пузырьки, а потом сделала один большой глоток.
— Разве вы не знаете? Мы с Бретом расстались. По обоюдному согласию.
Уилл ничего не ответил. Прочтя в его взгляде неподдельное сочувствие, Кристина выложила ему все начистоту Она поймала себя на том, что Уилл стал первым человеком, которому она смогла поведать историю своего неудачного романа. Ей сразу стало легче.
— Представляете? — с горечью спросила она.
Уилл кивнул:
— К счастью, вам вовремя открыли правду.
— Да, но подозреваю, что отнюдь не бескорыстно. — Кристина смотрела на свой бокал. — Все равно я не выйду замуж за Никки. Не хочу больше связывать свою судьбу с другим человеком. Иногда мне хочется… сама не знаю, чего мне хочется.
Уилл ответил не сразу.
— Кристина, прошу вас, поймите меня правильно. Мне сорок два года; в моей жизни, как у всех, есть свои сложности, но я, по крайней мере, научился открыто выражать свои чувства — настолько, насколько мужчина может себе это позволить.