‒ Если тебе это удастся, ‒ сказал дракон, ‒ я отпущу тебя невредимым.
‒ Это очень мило с твоей стороны.
‒ У меня есть золото, ‒ добавил дракон. ‒ Много золота.
На лице Клэя появилась улыбка.
‒ Как, говоришь, тебя зовут?
‒ Кракс, ‒ ответил дракон.
Капитан Клэй сложил ладони вместе и поклонился, как он видел это делали люди в далеком Кара-Туре во время одного из своих путешествий.
‒ Что ж, Кракс, думаю, мы заключили сделку.
Дракон поднял одно из своих крыльев, указывая вглубь джунглей.
‒ Воры унесли мое яйцо в лавовую пещеру на южном склоне, ‒ сказала Кракс, повернулась и направилась к берегу. ‒ Я буду ждать твоего возвращения рядом с твоим кораблем. Если ты не вернешься к ночи, твой экипаж погибнет.
На южном склоне, как раз там, где сказал дракон, круглое отверстие вело в грубую базальтовую гору. В отличие от остальных джунглей, основание вулкана было полностью лишено всякой растительности. В воздухе витал запах сгоревших растений и серы.
‒ Ну что ж, приятели, ‒ сказал Клей, взявшись за рукоять одного из своих кинжалов, ‒ нам пора спускаться вниз.
Капитан вошел в темное отверстие. Один шаг за порог, и влажная кожа Клэя мгновенно стала сухой. Словно все его тело плотно окутали завесой горячего сухого воздуха, и он почувствовал себя так, словно только что шагнул в горн железной кузницы. Каждая полоска обнаженной плоти была сжата от гнетущего жара, и капитану приходилось щуриться, чтобы глаза не высыхали быстрее, чем он успевал моргнуть.
Проход был узким, едва ли достаточно широким для двух человек, и темным, если не считать солнечного света, проникающего снаружи. Впереди казалось, что туннель, по которому они шли, едва заметно поворачивает вправо. Больше Клэй ничего не мог разобрать. Свет просто не проникал так далеко. Клэй оглянулся через плечо.
‒ Табор, ‒ тихо позвал он.
‒ Да.
‒ Тебе придется идти впереди, ‒ сказал Клэй. Он отошел в сторону, чтобы пропустить дворфа. ‒ В этой темноте мои глаза так же хороши, как парус вельдорнийца.
‒ Ты слишком суров к вельдорнийцам, ‒ пошутил гном, проходя мимо своего капитана. ‒ Может, от их паруса и не так много пользы, но даже они могут сделать такой, который работает лучше, чем твои старые человеческие глаза.
И Манса, и Хадар захихикали.
Клэй подвел полуорка к гному. Хадар хмыкнул, и они с гномом направились вниз по проходу.
Чем дальше они шли, тем темнее становилось. Вскоре Клэй вообще ничего не мог разглядеть. Он следил за звуками шагов полуорка и водил рукой по стене, чтобы не упасть. Сначала стена была шершавой, как пемза. Клэй просто позволил кончикам пальцев упереться в шершавую поверхность, чтобы ощущение твердого камня успокаивало его, пока они погружались все глубже в вулкан. Но через некоторое время камень стал гладким. Глубокие расщелины и острые выступы уступили место мягкой, почти полированной поверхности, а стены стали теплее.
‒ Этот вулкан напоминает мне Пик Пламени, ‒ сказал Манса.
‒ Это не Пик Пламени, ‒ сказал Хадар.
‒ Но что, если так? ‒ ответил портовый пират. ‒ Может, это Дендар Ночная Змея забрала яйцо дракона?
‒ Это не Пик Пламени, ‒ повторил полуорк.
‒ Я просто говорю. Мы не знаем, где мы находимся. Это может быть Пик, а если это так и Змея забрала яйцо дракона, то это начало конца.
Клэй услышал потасовку, а затем почувствовал, как его подбородок врезался в спину Хадара.
‒ Это не Пик Пламени, ‒ еще раз повторил Хадар.
Они продолжили путь. За следующим поворотом Клэй увидел слабое красно-оранжевое свечение. Гладкий камень отражал свет, отчего земля и стены выглядели довольно гладкими. Чем дальше они шли, тем ярче становился свет. Проход продолжал изгибаться и наконец открылся в большую камеру.
Змеящийся бассейн бурлящей лавы делил помещение пополам. Вдоль каждого края шла дорожка из затвердевшего камня, ведущая к отверстию на другом конце. Красно-оранжевый цвет расплавленного вещества освещал комнату, обнажая несколько зубчатых полок и столбы остывшей лавы.
‒ Берегись! ‒ крикнул Табор.
На них упала темная фигура, скрытая сверху одной из базальтовых поверхностей. Клэй переместился вправо, подняв кинжал левой рукой. Существо приземлилось прямо на полированное стальное лезвие и издало ужасный звук ‒ крик, похожий на муки человека и волка.
Все еще не в силах разобрать, что на него нападает, Клэй выдернул свой пронзенный клинок из тела твари и ударил по нему. Зверь поднял голову, его глаза встретились с глазами Клэя. Кинжал капитана вошел в шею существа, и зверь рухнул на землю, дернувшись один раз, а затем застыв.
Клэй отступил от тела. За неимением лучшего названия, существо, лежавшее перед ним на земле, было дворфом. Оно было невысоким и приземистым, а его руки, грудь и ноги были покрыты бугристыми мышцами. Но кроме общего размера и формы, это существо не имело никакого другого сходства с цивилизованным Табором.
‒ Табор, это твой кузен, ‒ пошутил полуорк.
‒ Смейся, свинопас, ‒ сплюнул дворф.
‒ Довольно. ‒ Клэй наклонился над существом и спросил:
‒ Что это за штука?
‒ Похоже на дикого дворфа, ‒ ответил Табор.
‒ Дикий дворф?
‒ Не самый лучший момент, ‒ сообщил Табор.
Громкий гул эхом разнесся по камере, и времени на дальнейшее обсуждение не оставалось. С верхних ярусов свалилось еще больше лохматых фигур, заполнив комнату. На Клэя и его товарищей напали почти две дюжины диких дворфов.
В мгновение ока Табор выхватил рапиру и проткнул первого из диких дворфов в брюхо. Хадар проткнул еще одного своим культевым ножом. Манса схватил одного за предплечья, зажав в захват, но это было все, что увидел Клэй. Камера превратилась в шквал когтей и летящей стали. Пиратский капитан повалил одного нападавшего на землю, вогнав брошенный кинжал ему в глазницу. Уклоняясь вправо и влево, нанося удары по глазам и избегая зубов, он танцевал с рычащими врагами.
В какой-то момент он услышал, как Манса выкрикнул несколько хвалебных слов в адрес Умберли. Возникла короткая вспышка желтого света, и половина дворфов отпрянула от грузного пирата, словно увидела демона из Преисподней. На поляне, которую они покинули, Клэй увидел тела по меньшей мере полудюжины диких дворфов, лежащих у ног его товарищей. Троих он убил сам, а несколько либо прятались у дальней стены, либо бежали из комнаты.
Хадар разрубил живот еще одному, а второго поднял с земли своей здоровой рукой и бросил в бурлящую лаву. Тварь издала воющий вопль и затрепыхалась, как человек за бортом во время шторма. Из тела дворфа поднимались клубы черного дыма, а его протяжный крик боли становился все громче. Те куски открытой плоти, которые еще не были погружены в магму, вспыхнули, и извивающийся карлик был поглощен в оранжево-желтой вспышке.
Два диких дворфа встали перед Табором, угрожая ему когтями, но хорошо одетый пират сдержал их обоих кончиком своей рапиры. Его лицо было рассечено, а на его обычно ухоженных штанах была рваная дыра на бедре. Хотя он и был окровавлен, но выглядел не хуже, чем просто от пары царапин.
С полуорком все обстояло по-другому. С головы до ног он был весь в крови. Невозможно было понять, была ли это его собственная кровь или кровь его врагов. Чаще всего он ловко управлялся со своим ножом из обрубка. Но иногда жажда крови овладевала им, и он становился немного более беспорядочным.
‒ Чего бы я только не отдал, чтобы оказаться сейчас снова в Медной Короне, ‒ пробормотал капитан себе под нос.
Клэй остался почти нетронутым. Первое из мохнатых существ вцепилось своими грязными когтями в его левую руку. У него был болезненный порез вдоль большого пальца и вниз по предплечью, но бывало и хуже. В ходе схватки все четверо пиратов пробрались в центр комнаты. Они оказались в опасной близости от бассейна с лавой, и капитан сделал шаг назад от края, на всякий случай.
Повернувшись, чтобы проверить Мансу, он услышал крик первого помощника:
‒ Берегись!
Клэй поднял голову как раз вовремя, чтобы увидеть еще одну волну дворфов, карабкающихся к ним. В отличие от тех, с кем они сражались в первой волне, некоторые из них несли тяжелые дубины, а у некоторых даже было хорошее стальное оружие. Если это было все племя, то Клэй не собирался вступать в переговоры с их вождем.
‒ Бежим! ‒ крикнул он.
Достигнув проема на другом конце, Клэй оглянулся через плечо. Табор следовал за ним по пятам. Манса отставал на несколько шагов, а Хадар прикрывал тыл. На полу пещеры уже было не менее пятидесяти диких дворфов, и еще больше ссыпалось со стен.
Пригнув голову, Клэй нырнул в кромешную тьму туннеля, спасаясь от того, что, несомненно, было бойней. Касаясь правой рукой стены, широко раскрыв глаза, Клэй несся по туннелю так быстро, как только могли нести его ноги. В любой момент он ожидал, что его сшибет низко висящий сталагмит. Позади он слышал тяжелое дыхание своих товарищей и какофонию шагов преследователей.
Темная пещера резко повернула направо, и Клэй едва не потерял равновесие на повороте.