Он откинул длинные непокорные волосы с глаз и повернулся к двери. Присев на корточки, он сдул пыль с замка и яростно моргнул, когда она попала в глаза. Не обращая внимания на усмешку Дурина, Фривальди покрутил магическое кольцо на указательном пальце правой руки, отчего из простой железной полоски выскочил штырь. Он вставил его в замок.
Дурин прервал его кашлем.
– Что? – раздраженно спросил Фривальди.
Закрыв глаза, он прощупал штырем внутреннюю часть замка и обнаружил первый штифт.
– Стандартная процедура вскрытия дверей, – сказал Дурин, – «ССИЛ»: смотри, слушай, ищи ловушки. Ты смотрел, но не слушал.
– Зачем? – Фривальди повернул штырь, но тот не сдвинулся с места. Семь тысяч лет ржавчины сковали работу замка. – Толщина этой двери не меньше ширины ладони. По ту сторону может быть дракон, я его все равно не услышу.
– Но ты не искал ловушек, – продолжал Дурин.
– Прошли тысячи лет, – пробормотал Фривальди. – Любые ловушки застыли от ржавчины.
Он слышал, как Дурин удаляется, скрываясь за поворотом туннеля. Дурин назвал это стандартной процедурой поиска, подкрепив цитатой из «Тома Искателя»:
– При столкновении с потенциальной опасностью один из членов пары искателей должен оставаться в безопасном месте, чтобы в случае беды можно было доставить отчет в Орден.
Но Фривальди подозревал, что преувеличенная осторожность коренится в возрасте Дурина. Чем длиннее борода, тем больше дворф боялся о нее споткнуться.
Фривальди почувствовал, как ржавчина, удерживающая штырь, немного ослабла, и резко дернул штырь. Штырь согнулся. Ругаясь, он втянул его обратно в кольцо. Из-за угла Дурин продолжал браниться.
– Там может быть палата. Когда я исследовал Залы Хаунгданнара...
На двери не было глифов. Даже сквозь ржавую крапинку Фривальди это было видно. Когда Дурин заговорил, Фривальди поднялся на ноги и закатил глаза. Дурин был мучительно нудным – особенно когда переходил к одному из своих рассказов о поисках десятилетия назад и артефактах, которые он привез в храм Яркой Мантии, описанных до последней скучной детали. Для Фривальди поиск был связан не столько с артефактами – конечно, у дворфов и так было достаточно волшебных топоров, – сколько с трудностями, возникавшими на пути. Этот замок, например, – вековая ржавчина, застывшая на месте штифтов, одолела бы даже самого опытного плута. Но там, где тонкость не помогла, грубая магия могла пробить путь.
Он стукнул кольцом по двери и сказал:
– Ол-буракрин!
Замок щелкнул, и дверь распахнулась с грохотом, от которого пол заскрипел под сапогами Фривальди, выпустив порыв спертого воздуха. За дверью оказалась лестница, ведущая вниз, в темноту. Ступени были вырублены в скале, истертой ногами веками умерших гномов. Ухмыляясь, Фривальди сделал шаг через порог…
И тут позади него на пол грохнулось что-то металлическое. Тяжелый предмет врезался ему в спину, сбив его с лестницы. Фривальди схватился за ручку, пытаясь остановить падение, но его голова ударилась о камень. Перед глазами замелькали искры, а затем все стало черным.
Дурин выбил пробку из флакона, раздвинул губы Фривальди и влил порцию целебного зелья в рот потерявшего сознание дворфа. В воздухе повис запах меда, трав и крови тролля, Фривальди зашипел, потом сглотнул. Его глаза затрепетали, и он застонал.
Дурин потрогал шишку размером с яйцо на голове Фривальди и почувствовал, как она медленно исчезает, когда зелье начало действовать. Он прищелкнул языком, не желая браниться. Мальчик либо извлечет из этого опыта урок и будет более осторожен вблизи запертых дверей, либо нет.
Скорее всего, нет.
– Что... что случилось? – спросил Фривальди, садясь. Его голос эхом отдавался в пещерном пространстве.
– На верху лестницы была маятниковая ловушка, – сказал он Фривальди. – Если бы ты следовал стандартной...
– Она сбила меня с лестницы и я ударился головой, – сказал Фривальди. – И что? Я как новенький, благодаря целебному зелью.
– Маятник был топором, – продолжал Дурин. – Только благодаря удаче дерево сморщилось, и расшатанное лезвие отвалилось, прежде чем ударило тебя. Этот топор мог разрубить тебя на две части и убить – и все потому, что ты не следовал стандартной процедуре поиска.
Вместо того чтобы выглядеть раскаявшимся, Фривальди закатил глаза.
– Я знаю, – сказал он. – «ССИЛ».
– «С-ССИЛ», – поправил Дурин. – «С» – слушай...
Фривальди потер голову и закончил за него:
– И спружинь ловушку.
Дурин вздохнул. Неужели он ничему не смог научить своего ученика? Он откупорил флакон и положил его обратно в боковой карман своей сумки искателя, затем отстегнул главный клапан. Потянувшись к магической сумке, он нащупал предмет, который искал, и почувствовал, как тот уткнулся в его руку. Он достал карту, которую собирал десятилетиями, и осторожно развернул ее. Комната, в которой они стояли, была огромной, выходящей за пределы его темного зрения, и имела арочную крышу, достаточно высокую, чтобы вместить гиганта. Пол, некогда полированный, был расколот давними подземными толчками. На полу, где они упали, лежали скелеты в истлевших кожаных доспехах – скелеты с грубо вытянутыми руками и широкими челюстями с маленькими острыми клыками. Это были гоблины, захватившие королевство Огранн и твердыню Торунна Смелого.
Фривальди поднялся на ноги и огляделся.
Его взгляд остановился на статуях, стоявших по обе стороны лестницы.
– Это должны быть Морадины? – спросил он. – Они выглядят так, будто их вырубили топором.
Дурин ощетинился. Фривальди ничего не знал об искусстве.
– Они вырезаны в стиле, характерном для древнего Огранна, – терпеливо объяснил он. – Видишь острые углы их лбов, носов и подбородков?
Фривальди кивнул, но его внимание было рассеянным.
– Они должны напоминать грани драгоценных камней, – объяснил Дурин, подойдя к ближайшей статуе и проведя рукой по камню.
Поверхность была точной и гладкой, на ней не было ни скола, ни неправильного резца. Будь у него блок, канаты и команда пони, он бы с радостью утащил статуи. Они стали бы прекрасным дополнением к библиотеке в Серебряной Луне.
– Руки, ноги и пальцы нарочито шестиугольные, как горные кристаллы, – продолжал Дурин. – Эти статуи – изысканный образец своего типа, каменная метафора создания расы гномов, которую Морадин создал из драгоценных металлов и камней, вырезанных из сердца...
– Так это и есть тот зал, который мы искали? – прервал Фривальди. Он толкнул сапогом один из скелетов. Его череп развалился, и ржавый шлем упал на пол. – Я не вижу никакого топора. Много гоблинских мечей и булав, но ни одного топора.
Дурин вздохнул. Что, только блеск в глазах Яркая Мантия использовала в качестве критерия отбора в искатели в эти дни?
– Это, – заключил Дурин, – должно быть, Зал Всеотца. Погибель Каэрлеуса лежит на юго-западе, в Зале Молотов.
Он прошел по прямой линии через весь зал, который оказался шириной ровно сорок шагов. Достигнув стены, он повернул направо – стандартная процедура поиска «ИНРИН»: иди направо, развернись, иди направо – и обошел восьмиугольный зал. По дороге он цитировал «Падение Смелого» – сагу, которую он десятилетиями собирал из фрагментов: надписей на стоячих камнях и пиршественных чашах, пыльных пергаментов, давно забытых на библиотечных полках, и бардовских песен.
И когда пал Зал Молотов,
Смелый Торунн услышал свой собственный предсмертный крик.
Проклятие Каэрлеуса он создал,
Брошенный лежал, все было напрасно.
Фривальди рысил позади него, шаркая и разбрасывая скелеты.
– Я не вижу тел дворфов, – сказал Фривальди.
– Дворфы вынесли своих мертвецов, – ответил Дурин. – Это было упорядоченное отступление.
Заметив трещину в стене, которая шла под углом к полу, Дурин осмотрел ее в соответствии с процедурой «ПВОП»: почувствовать воздух, осмотреть и послушать. Он намочил палец и приложил его к трещине. Воздух не выходил. Он провел ладонью по полу, но не обнаружил никаких бороздок, которые указывали бы на то, что ноги истерли камень. Он резко ударил по стене своей киркой, но не услышал никаких отголосков. Трещина была естественной расщелиной, ведущей на небольшое расстояние в стену, а не потайной дверью.
Фривальди все это время безучастно смотрел по сторонам.
– Так почему они не забрали с собой топор?
– Оружие, – поправил Дурин, продолжая обход зала. Он миновал лестницу. – Точный перевод с языка Аулд-Детек – «оружие».
Фривальди махнул рукой и сказал:
– Топор, оружие – что угодно. Почему они не взяли его с собой, если он был так ценен?
– Погибель была слишком велика, – объяснил Дурин. – Только Торунн мог им владеть.
Он сделал паузу. Часть стены была наклонена под небольшим углом. Настало время для «МОСП»: манипулировать, осматривать, сдвигать, подталкивать». Он нажал на приподнятое место на стене рядом с ним, но ничего не произошло. Участок стены не сдвинулся, когда он прижал к нему ладони и надавил вверх, потом вниз, потом влево, потом вправо. Не открылась она и при резком толчке плечом.