- Рила! – вскрикнул Алин, выбегая из-под защиты магической сферы жреца.
- Алин, нет! – рявкнул Дэлкин; щит исчез, когда клирик потерял концентрацию.
Тард может и был быстрым, но всё же недостаточно, чтобы уклониться от драконьей туши, когда существо врезалось в их ряды, отбросив огромного варвара словно надоевшую детскую игрушку. Бард прыгнул к драконоборцу, желая заслонить своим телом, но в грудь ему пришёлся удар хлестнувшего хвоста, подкинувший юношу в воздух. В полёте он слышал крики остальных Болотных Бегунов.
А потом он врезался в высокий тис и не слышал уже ничего.
Когда парень очнулся, чья-то нежная рука ощупывала его лоб. Сначала он попытался её поцеловать, но сразу понял, что она принадлежит не Риле, а приведшей его в чувство Инри.
- Дракон вырубил нас всех, но Рила смогла его убить, - рассказала эльфийка до того, как он успел что-либо спросить.
Бард сразу же выпрямился, сотни других вопросов вертелись на языке, но Инри пресекла их, и, уходя, молчаливым жестом предложила последовать за ней. Алин поднялся – всё тело болело, но осталось невредимым – и поковылял за волшебницей. Та милостиво замедлила шаг, позволяя юноше не отставать.
Пока они возвращались на место, где на них напал дракон, Алин промёрз до костей. Тард, с пропитавшейся кровью повязкой на лбу, взглянул на него и тяжело облокотился на длинную лопату. Рядом, скрестив на груди руки, стояла Рила – на вид невредимая, из-за чего сердце барда радостно забилось – но при это она мрачно хмурилась. Даже Инри не вышла сухой из воды – одна её рука держалась на импровизированной перевязи.
Но только от вида пятого члена их группы у Алина перехватило дыхание.
Дэлкин лежал, наполовину погребённый, в неглубокой могиле. Его лицо, дочерна обожжённое драконьим дыханием, стало неузнаваемым – только медово-золотые кудри позволяли опознать жреца.
С приглушённым всхлипом Алин упал на колени рядом с могилой клирика.
- Не трогай! – предостерегла эльфийка. – Кислота сожжёт и твою плоть.
Алин готов был проигнорировать её и потянуться к другу, но Тард вовремя перехватил его. Юноша просто зарыдал в крепких руках варвара.
Рила раздражённо выдохнула.
- Я же говорила, у нас нет времени на похороны, - сказала она. – Ночь близится, и когда дракон проснётся…
- Имей жалость! – простонала Инри. – Всего несколько минут.
Драконоборец закатила глаза, но пожала плечами, смиряясь.
Бард встал и подошёл к ней, совершенно потрясённый. Женщина соблазнительно улыбнулась. Когда юноша не ответил, она развернулась и куда-то указала.
Чуть дальше поляну украшал кровавый остов – останки зелёного дракона. На земле валялись дюжины треснувших и расщеплённых древесных стволов. Некоторые даже с корнями. Деревья, оставшиеся стоять, были заляпаны тошнотворно-зелёной кровью и кусочками чудовища. Судя по трупу, дракона разорвали пополам, а глубокие порезы превратили его толстую броню в ленточки. Многие из торчавших костей были расщеплены, будто какая-то могучая сила бросила рептилию, как раз и поломав все эти павшие деревья.
Мысли Алина вернулись к Риле – он знал, что женщина сильна, но чтобы настолько?
Бард посмотрел на неё с невысказанным вопросом в глазах, и Рила улыбнулась.
- И я знаю, где его логово, - сказала она.
Упомянутое логово оказалось огромным – просторная пещера в склоне небольшого вулкана. Гниющие трупы двух зелёных драконов лежали снаружи – два мрачных стража, что посылали жуткое сообщение любому достаточно смелому или глупому, кто захотел бы войти. Убиты они были не так давно, но заполняли воздух удушающим смрадом.
- Ну хотя бы он нас не почует, - пробормотал Алин, ни к кому конкретно не обращаясь.
Рила улыбнулась и махнула остальным, давая знак двигаться вперёд. Тард, с топором в руках, возглавил формацию, за ним драконоборец с эльфийкой. Бард, вытащив рапиру, замыкал четвёрку, но на самом деле не знал, насколько сможет помочь при нападении. В сравнении с остальными, его оружие казалось абсолютно бесполезным.
На входе их поджидала неожиданность, ведь темнота пещеры оказалась намного теплее света снаружи. Во тьме ничего не было видно, поэтому Алин повторил своё заклинание. Оно освещало всего несколько метров в каждом направлении, и темнота наваливалась на него словно живой, дышащий враг. Неузнаваемые скелеты, куски рук и брони замусорили широкий проход. Только случайный треск сломавшейся кости или металлический звон нарушали полнейшую тишину. Ни крыс, ни пауков или других мелких существ. Алин подозревал, что не так уж и много кто сможет долго выжить в пещере с драконом.
Им не пришлось долго идти в давящей темноте, чтобы достичь внутреннего обиталища Тхарас’калаграма. Меньше чем через сотню шагов они добрались до светящейся каверны. Высунувшись из-за края высокого уступа, четвёрка увидела гигантских размеров змея, дремлющего на горе золота и драгоценностей. Накопленное богатство было внушительным, настоящее сокровище из эпических сказаний бардов. Золото с серебром мерцало и переливалось, грозя ослепить любого, кто осмелится посмотреть на благородный металл под неудачным углом. Спящий сверху дракон был минимум раза в два больше зелёного вирма, напавшего на компанию в лесу.
- Он дрыхнет, хорошо, - прошептала Рила. – Двинули.
С этими словами она скрылась за лесом сталактитов.
- Рила? – позвал Алин. – Рила!
Он захлопнул рот рукой, подавляя непроизвольный крик, когда Бегуны услышали снизу грохот. Но у них не было времени заглянуть за уступ, ибо раздался ещё один сотрясающий землю храп.
- Не дала никакой стратегии? – возмутилась Инри. – Что за…?
Драконоборец вышла из-за сталактитов с читаемым на лице раздражением.
- Хорошо, хорошо, - прорычала она. – Тард, ты нападёшь из засады, затем отступишь – вон к тому скоплению камней. – Она указала вниз, на маленький тоннель и на камни, годящиеся для укрытия. – Инри, оставайся здесь и обрушь на зверя всю магию, какую только сможешь. Алин, помогай Инри.
- Что насчёт тебя? – поинтересовался бард.
Уголок губ воительницы изогнулся в улыбке.
- Как только Тард ударит, Калаг, дракон, проснётся. И когда он ответит, я прыгну сверху и выколю ему глаза. Слепота дракона будет нашим преимуществом.
Тард и Алин кивнули, только Инри выглядела неубеждённой.
- Магическая защита? – напомнила она, словно обращаясь к несмышлёнышу.
Что-то мимолётное мелькнуло на лице драконоборца, но исчезло прежде чем Алин распознал это.
- Как пожелаешь, - с подчёркнутым раздражением ответила она.
- Тарду понадобиться больше всех, - продолжала эльфийка.
Она начала колдовать, стараясь говорить тихо. Алин последовал её примеру, шаря по закоулкам разума в поисках чар, могущих помочь варвару. Наконец, он остановил свой выбор на одном из самых могущественных своих заклинаний – невидимости.
Когда он прочёл его, Инри кивнула, будто в благодарность.
- Ещё вот это, - сказала волшебница. – Оно позволит нам общаться без слов.
Она едва слышно пропела ещё несколько магических слогов, и на группу опустилось серебристое сияние. Рила дёрнулась, но неохотно приняла эту ауру.
«О боги! – сказал юноша через мысленную связь.
«Именно, - согласилась Инри в его голове. – Но постарайся всё же не засорять наши мысли бесполезными воплями».
На этот раз пристыженный бард, вместо того, чтобы закрыть рот, очистил разум.
Когда они закончили, Тард поднял Инри, чтобы поцеловать. Покраснев и смутившись от силы чувств, которую он испытал через мысленную связь, Алин украдкой кинул полный вожделения взгляд на Рилу, но драконоборец казалась полностью поглощённой планированием. От неё не исходило никаких мыслей – возможно, она умела их прятать даже от заклинания эльфийки. Парень отвернулся, прежде чем женщина смогла бы залезть в его голову.
Болотные Бегуны заняли позиции: Тард переместился поближе, а Рила вскарабкалась на стену и скрылась. В ожидании, кожа на спине Алина покрылась мурашками предвкушения. Варвар казался героем легенд, пробираясь между сталагмитами так же ловко, как между обычными деревьями. И всё это время он не отрывал глаз от громады дремлющего дракона, а рук – от рукояти топора.
«Спит?» – спросила его Инри.
Они почувствовали мысленное подтверждение варвара.
Алин крепко схватил эфес рапиры, но не осмелился обнажить оружие, опасаясь звуков, которые бы сопровождали это действие. Кроме того, напомнил он себе, такой тоненький клинок будет практически бесполезен против поджидающего их колосса. Он припомнил все свои бардовские трюки и соответствующие заклинания, но даже с ними он мог разве что призвать танцующие огоньки или показать чудеса жонглирования. Снова он подумал, что бесполезен в драке, но всё же не чувствовал себя лишним. Наоборот, он находился здесь как свидетель готовой развернуться эпической битвы – он впишет её в «Балладу о Драконьем Когте» - и…