Русал же продолжал движение. В его голове приказы от Нарроса звучали так же чётко и громко, как и в тот момент, когда они достигли его ушей:
- Ты должен добраться до Сэроса, – сказал ему шаман, – и предупредить наш народ об угрозе вторжения сахуагинов. Расскажи об ужасах, что произошли в Глубоководье. Твоё послание должно достичь их – и своевременно. Иначе они прибудут сюда, только чтобы обнаружить море мёртвых.
- Но Наррос, как же я смогу добраться дотуда вовремя? Сэрос в сотнях километров дальше вглубь материка, и мы отрезаны от нашего племени там. Даже если я доберусь в нужное время, даже если они согласятся выслушать – направят ли они помощь?
- Они должны, - мрачно обронил шаман. – На этот раз это не мелкая потасовка с морскими дьяволами. Нет, на этот раз это древнее пророчество, что надвигается на нас из морских пучин. Если оно исполнится, весь Фаэрун будет в опасности.
Наррос взял Траксоса за руку и провёл до выхода из залы. За дверью, повинуясь течениям, кружились и колыхались морские водоросли.
- Среди нашего народа долго ходят слухи, что к югу от Глубоководья, среди скал, опоясывающих берега, можно найти протоки, объединяющиеся в подземную реку. Возможно, в одном из таких протоков ты сможешь найти пространственные врата, ведущие к нашим собратьям, в Море Упавших Звёзд. Сделай всё, на что только способен. Мы рассчитываем на тебя.
Траксос скривил рот. Рассчитывают. Траксос всегда был надёжным. Не героем. Не амбициозным. Не особенным. Просто… надёжным.
И вот Наррос отправил его на безнадёжное задание…
Отправившись на юг от Глубоководья, Траксос рыскал среди прибрежных утёсов два дня. Целых два дня он плавал туда-обратно, заглядывая в каждую пещеру, исследуя каждую трещину и надеясь, что очередная окажется той, что приведёт его к подводному пути в Сэрос.
Всё оказалось тщетно.
Русал уже начал думать, что все старые легенды – всего лишь запутанные сказки из далёкого прошлого, в котором, возможно, подобный проход и существовал, но был разрушен каким-нибудь грандиозным катаклизмом, встряхнувшим и сушу, и море.
И вот снова камни под кромкой моря высились перед ним, чёрные и неприступные. Вздымаясь на дыбы, они перерастали в огромный утёс полутора десятков метров высотой. И на середине пути наверх виднелось чёрное пятно.
Ещё одна пещера.
Вздохнув, Траксос поплыл вверх. Вход в пещеру был около трёх метров шириной, а его края были сглажены постоянным натиском приливов. Стены укутывали водоросли, слегка колыхавшиеся в бледном свете, льющемся ото входа, от сияющего наверху солнца. Траксос заплыл внутрь; его тело подстроилось под внезапный холод окружающих вод. В непроглядной черноте прохода он на ощупь пробирался вдоль стен, грубых и неровных. Один или два раза он чувствовал пустоту, словно главный коридор пересекался с путями поменьше, но продолжал свой путь по большому тоннелю.
Проход резко завернул вправо, и Траксос, повернув вместе с ним, наткнулся на холодную поверхность. Камень. Очередной тупик.
Он едва не взвыл от злости и отчаяния, и с силой ударил по стене коридора.
От удара что-то сдвинулось. Перегородившая путь стена, на которой всё ещё лежала его рука, подалась назад, а вода хлынула вперёд, в узкий лаз. У русала едва хватило времени чтобы укрыть голову руками и съёжиться так сильно, как он только мог, прежде чем поток утянул его вслед за собой.
Вода со всевозрастающей скоростью толкала его вперёд. Посланник чувствовал мощь движения вокруг него, но никак не мог контролировать своё собственное. На уровне инстинкта он почувствовал, что лаз стал немного шире. Вода несла его всё быстрее и жёстче, несколько раз приложив о стены. Ощутив вкус крови, он уже знал, что она принадлежит ему же. Пару раз он даже стукнулся головой. Ему казалось, что он потерял сознание, но он не мог ответить точно. Когда же русал открыл глаза, окружение оставалось в точности тем же – всё то же шумное движение воды, всё те же размытые стены по сторонам.
Быстрее и быстрее. Гонец потерял ощущение скорости, с которой его тащило. Тело как будто растянулось и назад, и вперёд, словно неведомая сила пыталась сжать его в бесконечно тонкую нить, и закончиться это могло только тем, что он распался бы на мириады кусочков.