- Обычный ритуал для беседы с мёртвыми. Я же объясняла уже. Мёртвые не могут причинить вреда.
- Не могут? - когда поблизости не маячит иссохшее лицо, а мертвенно-белые пальцы не тянутся к горлу... легко говорить. Он сглотнул, чтобы избавиться от неприятных воспоминаний. - Итак. Какой же вопрос мне следовало задать?
Энде поджала губы.
- Древний мудрец, который умер задолго до того, как мой пра-пра-дедушка появился на свет. И тебе в голову ничего лучше не пришло, чем спросить - «Как погодка?».
- Ммм, ну...- Корво уставился во мрак, надеясь, что гаргульи подскажут ему ответ, который не выставит его перед Энде конченым трусом.
Безуспешно.
- Нашла! - триумфально воскликнула Энде, вытаскивая из мешка продолговатый, треснувший посередине череп. На ее лице отразилось разочарование. - Ммм... Не совсем то...
- Эмм, - Корво обхватил руками бунтующий живот. - А это ты зачем с собой таскаешь?
- Без понятия, если честно. Бесполезная штуковина. Он вообще человеку не принадлежит.
- Не... не принадлежит? А кому?
- Багбиру, - Энде швырнула череп через плечо, и он с грохотом покатился по полу.
- Ах! - громко воскликнул Корво. - А если нас кто услышит?
- Кто?
- Или что, - поправился он. - Вдруг гули вернутся? С подкреплением! Или их дружки-некроманты? А? Что на это скажешь?
Стоило Корво закончить свою речь, как во тьме ему почудилось движение. Дрожа, он застыл на месте.
Энде вздохнула.
- Такого труса-тифлинга я в жизни ещё не встречала.
От шока, что в одном предложении прозвучало «трусы» и «тифлинг» — и теми картинами, что щедро нарисовало его воображение — Корво потерял дар речи. В итоге он все же смог выдавить краткое «ага».
Энде бесстрастно взглянула на него.
- Чего же ты боишься?
- Того, что меня мертвецы сожрут? - Корво указал пальцем на труп. - Как бедного сэра Дольна и - о боже мой! - тяжело дыша, он прижался к стене, вглядываясь в царящую за пределами очерченного пламенем свечи круга тьму. - Что это было?
Энде закатила глаза.
- Как бы мне хотелось, чтобы ты был больше похож на Пела, - ее лицо вновь обрело мечтательное выражение. - У него крепкий желудок, он-то уж точно не стал бы падать в обморок от каждого неприятного запаха...
- Ммм, ну да, - Корво тоже этого частенько хотелось — правда, исключительно в отношении его помолвки с Энде. И внешности. И богатства, которое тот когда-нибудь унаследует. И — что уж врать — мужества.
- Ах! - Энде вытащила из мешка толстую книгу. На обложке её красовался тисненый череп, который был впечатан в черную кожу магическими линиями, слабо поблескивающими на свету. Отреагировав на прикосновение Энде, они вспыхнули ярче.
- И чем нам это поможет? - спросил Корво. - Хочешь заставить его говорить? Мы же были здесь, когда он погиб. Слышали, по крайней мере... - его снова замутило. - То есть — нет, совсем нет. Нас тут не было, господин судья. Кхм.
Энде принялась бегло листать страницы — когда она их переворачивала, в воздух каждый раз взлетало небольшое облачко пыли — и наконец остановилась на той, что была покрыта надписями на древнем и незнакомом Корво языке.
- То, что надо! - воскликнула она. - Поднять мертвеца. Посмотрим... Ах. Ингредиенты у меня есть, - она улыбнулась. - Говорила же, что всё исправлю.
- Ты уверена? - спросил Корво. - Разве Келемвор такое одобряет?
Энде отмахнулась от его вопроса.
- Книга была написана для другого бога смерти — Миркула, одного из темных божеств старого мира. Но источник силы-то остался прежним, сменился лишь объект поклонения. То же самое произошло и с религией.
- Темного божества, - Корво вздрогнул. - Я не уверен...
Энде фыркнула.
- Добро, зло — это просто слова, Корво. Вне контекста самой силы и того, для чего ее используют, они не имеют никакого смысла.
- Ему это скажи, - Корво уставился на труп Дольна. - Думаю, он бы согласился с тем, что это немного разные вещи.
- Лишь невежественные крестьяне мыслят подобным образом, - Энде закатила глаза. - Лучше помоги мне освященную кровь девственницы отыскать. Где-то в мешке точно завалялся виал...
Когда все приготовления были завершены, Энде опустилась на пол возле границы нарисованного серым мелом магического круга, скрестив ноги и положив книгу на колени, а Корво, чьи щеки были измазаны солью и кровью, присел в центре и положил руку на грудь трупа.
- Поверить не могу, что тебе удалось уговорить меня пойти на это, - соврал он.
Поверить было как раз несложно. Энде могла приказать ему прыгнуть в яму, над которой висит табличка «смерть», и он бы это сделал. Скорее всего. Вероятно, вначале он бы туда всё-таки заглянул.