Трелвин буквально закипела от ярости. Чего он хотел добиться этим вопросом? Её пальцы дотронулись до прикрывающей рукоять ткани, что напомнило ей: нельзя вынимать меч. Сколь же глубоко она пала, когда обратилась к лич-дроу и его грязной магии! Ей нужно было хоть перед кем-то оправдать свои поступки, пусть даже и перед алчным, волосатым дварфом:
— Садись, — сказала она, указывая на бревно.
Спиннел протянул к ней связанные руки:
— Не могла бы ты..?
Она развязала его. В конце концов, куда ему бежать?
Он сел и, поглаживая бороду, выслушал её историю. Когда она закончила, дварф кивнул:
— Теперь я понимаю, — произнёс он медленно. — Воистину. У нас схожие принципы: борода за бороду. Иногда приходится вершить правосудие своими руками.
Некоторое время они сидели, вслушиваясь в утреннее чириканье птиц. Лес представлял собой смесь пёстро-зелёных и коричневых оттенков. Мягкий ветерок принёс острый аромат древесного сока и глинистый запах земли. Спокойная радость, которую Трелвин чувствовала в лесу, принесла с собой осознание, сколь многое она может потерять. Но всплывшая в памяти картина пронзённого стрелой горла брата вытеснила эти мысли прочь.
Наконец Спиннел нарушил молчание:
— Я помогу тебе.
Тут пришла её очередь смеяться:
— Зачем? Неужели моя история тебя так растрогала? Тогда где слёзы?
— Я помогу тебе, — повторил дварф, — потому что мне потребуется твоя помощь, чтобы выбраться из леса, — он остановился, чтобы до неё дошёл смысл сказанного. — Я подозреваю, что ты хотела бы встретиться с королевой наедине, чтобы никто не смог помешать тебе убить её. Однако её стражи будут прямо за дверью. Чтобы королеву не возродили, тебе потребуется как-то «освободить» её душу из меча. Ты можешь добиться этого, убив кого-нибудь из своего народа, но мне кажется, что твой план состоит не в этом. Значит остаётся только одна возможная жертва — ты сама, — он приподнял бровь. — Я пока прав?
Девушка неохотно кивнула.
— И всё было бы в порядке, если бы после самоубийства твоя душа смогла бы присоединилась к твоему брату в чертогах Коррелона. Но теперь эта перспектива гораздо менее заманчива, как я полагаю, — он вынудил её взглянуть ему в глаза. — Достаточно ли сильна твоя жажда мести, чтобы оправдать уничтожение собственной души?
Эта мысль заставила эльфийку содрогнуться.
— Я думаю, что нет, — сказал Спиннел. — Но есть и другой вариант. Как я говорил, у меня есть магия, которая поможет тебе сбежать. После этого тебе будет достаточно предоставить меч солнечным лучам, которые разрушат зачарование и душу королеву вместе с ним. Незачем никого убивать.
Трелвин не была уверена, стоит ли поверить ему:
— Какая магия?
— Плащ, который сделает тебя невидимой.
— Если у тебя был такой плащ, то почему же ты не использовал его, чтобы избежать караульных?
— Я бы сделал это, не подкрадись они ко мне. Вы, трунадар, очень скрытные, — дварф ухмыльнулся. — По рукам? Я расскажу тебе, где плащ, ты им воспользуешься, а затем принесёшь сюда, чтобы я смог убраться из этого несчастного леса.
— Откуда мне знать, что я могу доверять тебе?
Спиннел улыбнулся, среди густой бороды проблеснули белые зубы:
— Ты не можешь. Не более чем я тебе. Но мы — единственная надежда друг для друга.
Девушка кивнула. Теперь, когда ей был предложен хотя бы этот ничтожный шанс, она стремилась схватиться за него обеими руками. Оставался лишь один вопрос:
— А что, если Валек не даст мне убить Бетильду?
— Да, это проблема, — дварф уставился на шуршащую листву. — Расскажи мне побольше об этом «связывании», которое совершил дроу. Возможно я что-нибудь придумаю.
Трелвин обобщила то немногое, что рассказал ей Валек. Зачарование лич-дроу позволит ей оставить меч королевской страже и войти в приёмную безоружной. Как только она протянет руку к ножнам, меч магически появится внутри, как бы далеко он не был, и кто бы его не удерживал. Даже если она выбросит его в глубины океана, меч всё равно возникнет в ножнах, как только он ей потребуется.
— Значит, только ты можешь обнажить клинок? — размышлял Спиннел. — Но после этого любой может им воспользоваться, так?
— Никто из эльфов не станет убивать королеву! Даже если я расскажу им о моём брате, они никогда…
— Я имел в виду себя.
— Ты? — Трелвин покачала головой, поражённая его дерзостью. — Тебя и близко не подпустят к королеве Бетильде. На случай, если ты забыл, в отношении тебя вынесен смертный приговор. Первый же трунадар, которому ты попадёшься на глаза, приведёт его в исполнение.