Принц вздохнул.
— Более различных быть не может. Но прошу вас, наберитесь терпения. Я уверен, что правда окажется за мной… Хотя, боюсь, времени у нас мало. — Он расправил плечи. — Ну пока хватит об этом. Когда мы выберем время поговорить, все разъяснится.
И он повел нас к мрачному зданию дворца короля Игнати. Я удивился, оказавшись в тронном зале. Я не знаю, что я ожидал увидеть, но то, что увидел, сильно меня разочаровало — как-никак здесь обитали потомки легендарных старейшин.
Огромный, плохо освещенный зал наполняли унылые статуи и истуканы странных божеств с ликами. Высокие стены были расписаны сценами из битв древних тиренцев с полчищами демонов. Здесь сабля взлетала против когтей, маг противостоял черному колдуну, а колдовские боевые машины стремились сокрушить неподдающиеся стены. Между фресками располагались портреты королей и королев Тирении, столь разрушенные временем, что едва угадывались черты лиц. Пол пестрел тысячами высеченных в камне имен, и я понял, что под нами лежат останки правителей Тирении и величайших героев. Ощущение было такое, что дом полон призраков.
В дальнем конце зала показалось какое-то движение. Когда мы подошли ближе, из ниши выступили несколько юных особ. Соларос шепотом представил нас друг другу. Я запомнил Эмерля, Трэйда и еще кое-кого,
Джанела дернула меня за рукав, обращая мое внимание на одного молодого человека, высокого, невероятно худого и бледного. На его длинном лошадином лице больше всего запоминались широко посаженные глаза и крупные, выступающие изо рта зубы. Звали его Вакрам. Когда мы по тиренскому обычаю коснулись ладонями друг друга, мою кожу закололо ощущением магической энергии. И я не удивился, узнав, что мы познакомились с магом принца.
Место королевского трона находилось в обширной нише со сводом, мягко освещенной каким-то магическим источником света. Стены тут обтягивали темные ковры, и такие же ковры покрывали пол. Вокруг располагалось десятка два низеньких столов и стульев, обтянутых черной плотной материей. Большинство сидений пустовало, а придворные толпились у трона.
Король Игната при нашем приближении поднял голову и едва ответил на наши поклоны.
— Ваше величество, — сказал его сын. — Я имею честь представить вам Амальрика Антеро и Джанелу Серый Плащ.
Король ничего не сказал, лишь склонился вперед, всматриваясь в нас холодными узкими глазами.
Король казался мужчиной средних лет. Его светлые волосы ниспадали из-под широкой короны, а длинная золотая борода опускалась на грудь, загибаясь на конце вверх. Светлую кожу покрывали какие-то темные пятна, а на длинных тонких пальцах обращали на себя внимание острые, отполированные ногти. Я не мог в полутьме разобрать цвет его глаз, казавшихся слезящимися. Чем внимательнее я вглядывался, тем яснее понимал, что его старение просто остановлено с помощью магии. Тонкие линии морщин покрывали все его лицо, а розоватый оттенок щек, который я сначала принял за доказательство здоровья, указывал на сердечное заболевание.
Он бросил на меня лишь мимолетный взгляд, сосредоточившись на Джанеле, хотя в его взгляде не читалась похоть.
— А вы симпатичнее, чем мне говорили, — наконец сказал он. Голос был высоким, даже несколько визгливым.
— Благодарю вас, ваше величество, — сказала Джанела. Король покачал головой.
— Не сочтите это за комплимент. — Он повернулся к смуглому мужчине в мантии мага. — Я не доверяю симпатичным людям, не так ли, Тобрэй?
Маг улыбнулся и поклонился королю, а затем и Джанеле.
— Король вовсе не хотел вас обидеть, моя госпожа, — сказал он.
— Не надо объяснять людям, Тобрэй, что я хотел и чего я не хотел, — сказал король магу. Затем обратился к Джанеле: — Но это правда, я не хотел вас обидеть. Просто высказал мысль вслух.
— Никто и не обиделся, ваше величество, — сказала Джанела. Король беззаботно махнул рукой и обратился ко мне:
— Так вы, стало быть, и есть тот самый великий Амальрик Антеро? — сказал он. В его голосе явно слышался сарказм.
— Имя свое признаю, ваше величество, — сказал я, — но на величие не претендую.
Игнати фыркнул. Если он и хотел изобразить веселье, то звук для этого был избран весьма неприятный.
— Умен. Очень умен. — Он повернул голову к магу Тоб-рэю. — Но ведь я всегда признавал его ум, не так ли, Тобрэй?
— Совершенно верно, ваше величество, — кивнул Тобрэй и сказал, обращаясь ко мне: — Король всегда выражал восхищение вашим умом, господин Антеро.
Игнати раздраженно застучал ногтями по подлокотнику трона.
— Не всегда, Тобрэй, — сказал он. — А лишь время от времени.
— Как скажете, ваше величество, — согласился Тобрэй. — Лишь время от времени.
— Не надо внушать этим двум приезжим, что я от них в восхищении, — сказал король. — Не надо равнять меня с тем сбродом на улице, управлять которым меня прокляли боги. Безумная толпа — вот как бы я их еще назвал. Они полагают, что мы живем во времена упадка, в то время, когда дела обстоят лучше некуда. Я дал им мир, а они сочли это слабостью с моей стороны. — Он сверкнул глазами на Тобрэя. — И не спорь со мной. Я знаю, о чем они думают.
Тобрэй, и не думавший спорить со своим монархом, покачал головой, сохраняя на лице спокойную улыбку.
— Разумеется, знаете, ваше величество, — сказал он. Взгляд короля метнулся к нам. — Безумная толпа, — вновь произнес он. — Они увидели простого смертного, похожего на них, совершившего удивительный подвиг — а должен признать, ваша экспедиция заслуживает такого определения, — и раздувают это событие сверх всяких приличий. И начинают полагать, что вы спасете их от демонов, хотя, видят боги, я полностью контролирую ситуацию. Полностью контролирую.
— Я удивлен, как и вы, ваше величество, — сказал я. — Я ничего не знаю о ваших делах, но за время поездки по улицам Тирении в сопровождении принца Солароса я убедился, что боги даровали вашим подданным мудрейшего из правителей.
Король вновь фыркнул.
— Умен, умен, нечего сказать! Немудрено, что ваше предприятие закончилось успехом.
— Мы игрушки в руках судьбы, ваше величество, — вмешалась Джанела. — Просто боги чаще улыбались нам, чем нашим врагам.
Игнати хрипло рассмеялся и, прежде чем заговорить, сплюнул в носовой платок.
— И ты умна, — сказал он. — Как и твой прадед Янош Серый Плащ. — Он помрачнел и уставил на Джанелу костлявый палец. — И ты так же опасна, как и он был в свое время, хотя теперь, когда я увидел тебя своими глазами, я вижу, что у тебя другие намерения.
Джанела напустила на себя озабоченный вид.
— Но что же я сделала такого опасного, ваше величество? — спросила она.
— Как, а постоянное, к месту и не к месту, применение магии, — сказал Игнати. — Почему бы просто не ограничиться целебными травами или вызывать дождь, когда он нужен, и останавливать дождь, когда он не нужен?
— Но есть еще и обычное любопытство, ваше величество, — сказала Джанела.
Король нетерпеливо отмахнулся от этого аргумента:
— Да, да. Я уже слышал это раньше. Что ж, это неудивительно, если брать во внимание твое происхождение.
Джанела лишь поклонилась, благоразумно промолчав. Настала моя пора подвергнуться королевскому недовольству.
— Надеюсь, ты догадываешься, что ваше семейство ничего не приносило нам, кроме хлопот.
Я пожал плечами.
— Но каким же образом, ваше величество? — сказал я.
— Я имею в виду вашу склонность к приключениям и сражениям с демонами, — сказал он. — Экспедиция туда и сюда. Поддержка этих Серых Плащей в совершении их глупостей. Я не порицаю твою сестру. Она человек военный. Но должен заметить, что если бы ты не покинул Вакаан сломя голову, то война бы и не началась. Да, я понимаю, у тебя были сложности с Равелином, заключившим собственную сделку с демонами. Ну и что из этого? Я бы на вашем месте немного уступил демонам на западе. Тем более что там никто и не живет, кроме каких-то варваров. Почему же вы не сделали этого?
Принц кашлянул, стараясь привлечь к себе внимание отца.
— Прошу прощения, отец, — сказал он. — Но его народ живет как раз среди тех самых варваров.