Слушая ее Зак подавил желание ухмыльнуться. Да, он будет представляться верным слугой Мэлис. Он будет играть ее — и Лолт — темную извращенную игру. И все время он будет ждать шансов помешать злу, когда собственные запутанные правила Лолт будут позволять это. Вновь ожили в его мыслях слова Паучьего Мага. Повелевать ею, служа ей. Зак не забудет.
Мастер оружия склонил голову. “Как пожелаешь, Матрона Мэлис”, было все, что он сказал. Он занял свое место за ее креслом, рядом с Риззеном, который одарил его уничтожающим взглядом, явно недовольный тем, что Зак вернул благоволение матроны. Зак его проигнорировал.
Мэлис и ее дочери вновь начали обсуждать какой-то план возвышения Дома До’Урден. Зак не слушал. Вместо этого, взгляд его был сосредоточен на юном Дриззте. Мой сын, подумал он с изумлением в тысячный раз. Мальчик стоял в стороне, глаза были опущены к полу, как подобает принцу-пажу…и пытался подавить зевок. По совету Матроны Баэнре мальчику не рассказали о значимости происшедшего, и о истинной природе эльфийской леди в мантии из пауков. Матроны-матери решили, что Дриззт слишком мал чтобы понять. Зак знал, что они ошибаются, но все равно был рад этому. Лучше пусть он пока не понимает, что, как и все дроу, обречен запутаться в паутине Лолт. Зак чувствовал, что этот молодой дроу отличен от других, как и сам он. Лолт не подчинила его душу — пока еще нет. И если Зак сможет сделать хоть что-то, никогда не подчинит. Теперь Зак позволил себе улыбнуться, не думая, что это могут заметить. Да, думал он, возможно даже в этом темном мире я могу еще сотворить какое-то добро.
ТИХИЙ ДЕНЬ В СКУЛЛПОРТЕ — Эд Гринвуд
Блеснувшие в темноте глаза — прелюдия к редкому в Подгорье звуку: глубокому, скрежещущему смеху. Ксазун очень, очень давно не был так возбужден.
В сырых, леденящих глубинах огромного подземного лабиринта, который представляет из себя смертельно опасное Подгорье, в извилистых коридорах недалеко к северу от Скуллпорта, берет свое начало один из путей, под аркой в виде каменной статуи улыбающейся нимфы. Резьба не может передать подобную неземную и смертоносную красоту, но статуя все же прекрасна, и слухи о ней в течении лет распространялись. Некоторые даже верят что статуя изображает богиню — возможно, Сюн, огневолосую леди любви — и кланяются ей или молятся перед ней… и кто посмеет сказать, что они не правы?
В статуе и на самом деле таится больше чем почти живая красота. Все, кто пытались отделить ее от камня и унести были найдены мертвыми — разорванными на маленькие кусочки — в комнате перед аркой. Окровавленный резец одного из них сейчас все еще лежит там, служа немым предупреждениям для энтузиастов переносной скульптуры которые могут в будущем забрести в комнату с аркой.
Кто создал арку и почему, секреты эти все еще хранят таинственные строители этих окраин Уотердипа. Осторожный — и удачливый — искатель приключений может, однако, выяснить, что лежит за этой аркой. Коридор с гладкими каменными стенами, конечно (это легко может увидеть любой, смотрящий на нимфу). Но по каким-то причинам немногие идут по нему.
Те же, кто идет, обнаруживают что скоро коридор сужается и резко уходит вниз, становясь грубо высеченным в скале тоннелем. В нескольких местах эта дорога наполнена непрекращающимся шепотом эха: слабеющие, но никогда не утихающие следы удаленного грохота, который, кажется, включает в себя и громкие разговоры… на языках, которые не поймет и даже не определит самый внимательный слушатель.
Когда заинтригованный путешественник продолжит путь, на все еще спускающейся в глубину дороге станут попадаться белеющие кости людей и каких-то больших змееподобных существ, и начнут попадаться ямы. Над несколькими из этих смертельных провалов, окруженных покрытыми паутиной костями, свисают темные, древние древесные ветви, оканчивающиеся остриями. Годы прошли с тех пор, когда как клыки падали они на своих жертв, которые теперь лишь искореженные кучки костей и жил, тихо свисающие с ветвей; их жизненные соки давно поглощены.
Немногие заходят так далеко. Можно днями ждать пока рассыпающаяся кость не упадет в глубину с маленьким сухим шорохом… и этот шорох — единственное происходящее здесь событие.
Любой пришелец кто пройдет район ям — и сможет уклониться от личного знакомства с новыми — скоро наткнется на взгляд черепа, размерами больше чем большинство людей. Голова гиганта смотрит вниз по коридору, в пустых глазницах источают сияние обитающие там светящиеся черви. В их бледном свете видно, что принесло гиганту смерть: лежащий рядом в сумерках булыжник, размером почти с расколотый череп, из которого топорщатся проржавелые металлические острия с человека длиной. Ремни, обтягивавшие камень и державшие массивную цепь на конце которой он находился, все еще прочны. Покрытая шипами глыба лежит в проходе как поджидающий добычу бехолдер, почти перегораживая путь, иногда легонько покачиваясь в ответ на удаленный грохот и ветер глубин.