Не сомневаюсь, ты ожидаешь, что я отдам должное твоей просьбе о помощи – и я не паду столь низко, чтобы полностью проигнорировать тебя. Тем не менее, помогать я буду с оглядкой. В своей погоне за потерянным артефактом ты стремишься получить что-то гораздо более опасное, чем думаешь. Здесь нет библиотек, поэтому я могу полагаться только на память, но в «Дуэли Тромдарла и Гринвинтера» всё заканчивается на том моменте, когда Гринвинтер активирует своё главное творение и уничтожает Тромдарла. Каждый уважающий себя послушник это знает, этому же учил мастер Фёргонд.
Чего послушники не знают, так это того, что существует последний куплет, который во многих копиях отброшен. Мастер Фёргонд однажды показал свиток после лекции. В нём супруга Гринвинтера оплакивает его уход – что-то насчёт огненного шторма и грома, унёсших его вместе с артефактом; здесь таится гораздо больше, нежели просто конец истории. Мастер сказал, это аллегория – и не очень удачная – победы Гринвинтера и его дальнейшего исчезновения, но я не так уж в этом уверен.
А ещё меня беспокоит эта безграничная мощь. С какой целью ты её используешь? Когда я думаю о возможном владельце, не ты первым приходишь на ум. В Академии ты всегда казался мне немного высокомерным и мелочным. Возможно, с тех пор ты изменился; время рассудит, но, думаю, посоху будет лучше оказаться в более надёжных руках, или оставаться ненайденным вовсе.
Итак, вот моя цена: прежде чем я раскрою тебе больше деталей, я намереваюсь самостоятельно подняться наверх и тщательно изучить эту метку. Если то, что я обнаружу, удовлетворит меня, ты узнаешь больше.
Через неделю я поднимусь в горы и посмотрю, что можно узнать из рисунка. Дальше посмотрим.
Магистр Торреб
P.S. Прошу прощения за механическую птицу. Я и сам решил, что это весьма умная штуковина, а не такая, что предполагает наличие способностей к расшифровке.
Признаю, присланное тобой создание – неплохой выбор. Полагаю, ты создал его с использованием собственной крови – наподобие гомункула. Мариана понравилась ему, а оно – ей. Однако ко мне эта зверюга испытывает неестественное отвращение. Надеюсь, это не отражение твоих чувств.
Ты направил мне вызов, который я должен принять. Верю, что ты найдёшь ответный подарок достойным тебя.
Безупречный и Абсолютный Магистр Пэвиш, из своего поместья в Тилвуме.
Торреб,
Если это письмо доберётся до тебя до того, как ты выдвинешься, да будет так; я знаю, что ты задумал. Ты обвиняешь меня в заговоре против тебя лишь чтобы оправдать твой собственный обман. Как и раньше, ты намерен лишить меня славы и наград, которых я по праву заслуживаю. Все эти годы в Академии я страдал от этого, прежде чем наконец смог от тебя избавиться.
Нет смысла больше это отрицать. Конечно же твои подозрения верны. Твоё чутьё всегда оставалось острым. Это был отличный план – я стал 1ым посвящённым, добрался до палочки мастера, а теперь служу при дворе. Только Мариана выскользнула из моей хватки – этого я никогда тебе не прощу.
Нет также смысла размахивать этим письмом, предоставляя его в качестве доказательства. Я всё буду отрицать, а кто поверит тебе – обманщику и изгою, которому недостаточно было уничтожить только себя, но который решил ещё и честную женщину из благородной семьи за собой потянуть.
Разумеется, я хочу посох себе. Чего там хочет губернатор, станет бессмысленным, как только я заполучу артефакт. Я уже знаю многое о том, как он работает – слова, команды, выделенные из записок Гринвинтера. Даже если ты найдёшь его раньше меня, в твоих руках он будет бесполезен. Только я понимаю заключённую в нём мощь и тайны владения им.
Что я буду делать с реликвией? Ещё не решил. Так много возможностей – враги, стоявшие на пути; ошибки, требующие исправления; титулы, требующие получения. И почему нет – может, я даже смогу примерить императорскую мантию, если сила артефакта так велика, как я думаю.
И ты правда рассчитывал, что твоя маленькая выдумка про забытый куплет и странные исчезновения отпугнёт меня, что я могу быть настолько легко одурачен? Ты не единственный, кто видел тот свиток. Однако некоторые из нас не делают таких поспешных выводов. Это явно была рука любителя – жалкая попытка какого-нибудь писаря увековечить своё имя на страницах великой работы, правомерно исключённая из дальнейших переводов. Не держи меня за дурака. Я не стал бы мастером имперского двора, не научившись понимать двуличия остальных.