Он пролетел мимо патрульного, наверняка зная, что сейчас он разворачивается, чтобы атаковать его сзади. Ему удалось побороть инерцию движения и тоже развернуться. Меч солдата сверкнул, целясь в его шею, и ему удалось его парировать.
От удара металла о металл его пальцы завибрировали, но его хватка не ослабла. Он контратаковал и выработанный рефлекс направил его руку одним из движений, вбитых в него его учителями. Он притворился, что целится в бок, прервал движение и направил удар в голову. Его меч рассёк левую сторону лица солдата от брови до подбородка и врезался в кость. Колени солдата подогнулись и он повалился на землю, утаскивая с собой клинок Кемаса.
Чувства мальчика, который смотрел на убитого мечника, представляли собой спутанный комок облегчения, удивления и тошноты. Крики и шум бегущих людей вырвали его из этого полуобморочного состояния. Товарищи легионера, очевидно, услышали звон клинков и торопились выяснить, в чём тут было дело.
Кемас рывком высвободил свой меч и припустил в сторону открытой местности между стеной храма и рощей. Когда он покрыл половину этого расстояния, в след ему полетели стрелы. Он их не видел, но некоторые пролетали настолько близко, что он мог слышать их шипение.
Он припал к одной из дверей для вылазок. Он понял что сверху, с укреплений, на него падал свет от факелов и что несмотря на то, что он удалился от деревьев, теперь он, вероятно, представлял из себя даже лучшую мишень. Он забарабанил в тяжёлую дубовую дверь:
- Это я, Кемас! Впустите меня!
Стрела с треском впилась в дверь. Кемас прижался к проёму продолжая кричать. Всё новые стрелы вгрызались в древесину двери. Какие-то из них отваливались и падали на спину и ноги мальчика.
Затем до его слуха донесся стон задвижек, которые скользили по своим скобам. Он посмотрел в эту сторону и увидел что дверь приоткрылась ровно на столько, чтобы туда мог юркнуть один единственный человек. Он поспешил ввинтиться в проход и маленький проём захлопнулся за ним.
Находясь под обстрелом, он не мог думать ни о чём, кроме этого и чувствовал головокружительную радость от того, что ушёл от этой опасности без единой царапины. Затем он увидел на хмурые лица своих спасителей и обнажённое оружие в их руках.
- Дай сюда меч, - сказал Зоритар. Этот человек с длинным, узким лицом и сломанным носом, был одним из наставников Огненных Драконов, печально известный своей строгостью к обучаемым им юнцам. Его выражение лица и тон были сродни холодной стали.
Кемас передал своё оружие рукоятью вперёд.
- Мне нужно поговорить с Мастером Ратотом-Ди. Это важно.
- Об этом не переживай, - сказал Зоритар. – Он тоже захочет с тобой побеседовать.
Новые захватчики Кемаса проводили его в зал, где высший жрец распоряжался храмом в мирное время и где он и теперь занимал почётное место в военном совете. Однако боевого опыта у него не было и таким образом именно Ратот-Ди был тем человеком, которого назначили руководить обороной храма.
Командир Огненных Драконов выглядел слишком старым и хрупким для своей миссии или для любой другой обязанности, выходящей за рамки засыпания у камина. Но его бледно-серые глаза под белыми кустистыми бровями, были ясными и зоркими, и он носил свой жёлто-оранжевый нагрудник так, словно он весил не больше шерстяного свитера.
В течении какого-то времени он изучал лицо Кемаса, затем сказал:
- Убежать от битвы было преступлением, а вернуться сюда – глупостью.
- Он улепётывал от людей аутарха, - сказал Зоритар. – Они преследовали его и ему, очевидно, было больше некуда бежать.
Кемас проглотил комок.
- Со всем моим уважением, Мастера, это не правда. Точнее правда, но не совсем. Есть тут кое-что ещё. Я вернулся, чтобы принести вам это.
Сказав так он протянул письмо Барериса.
Ратот-Ди, бормоча и водя пальцем по строчкам, прочитал письмо. С каждым новым предложением его лицо мрачнело.
- Здесь говорится, что аутарх знает всё о храме, включая и то, какая секция северной стены не подлежит ремонту.
Кемас глубоко вдохнул:
- Да, Мастер. Меня пытали и я сказал им.
Он мог бы впасть в дальнейшие разъяснения, что магия заставила его заговорить, но в конечном итоге он чувствовал, что это не даст ему ничего, кроме презрения.
Зоритар зарычал:
- Я не удивлён. Ты уже показал себя трусом. – Он повернулся к Ратоту-Ди. – Может, мы можем усилить оборону стены.
- Мастер, - сказал Кемас, - если вы прочтёте дальше, вы увидите, что разведчик из Легиона Грифона считает, что самой выигрышной стратегией нашего действия будет позволить аутарху осуществить его план, а затем обернуть его против него же.