- Ты мне не партнёр, - прервала Мейз поток её мыслей. – Ну и чем, ради Абисса, ты думала, я там занимаюсь?
- Я думала ты просто воровка, - ответила Джерико.
- И с этим ты можешь примириться?
Джерико пожала плечами:
- В любом случае у людей слишком много барахла.
Мейз усмехнулась и хотя её голос сорвался в неприятно высокую ноту, это были первые признаки веселья, которые друид когда-либо видела у этой мрачной женщины. И как раз в тот момент, когда Джерико собралась воспользоваться преимуществом этой неожиданно накатившей на её спутницу весёлости, той взбрело в голову споткнуться о выступающий корень, что вынудило её широко расставить руки, чтобы избежать падения.
- Будь он проклят! Я ненавижу леса, ненавижу детей и ненавижу всё, что связано с этой треклятой войной – а особенно нежить! О, Девять Кругов Ада, да кем он меня возомнил?!
- Разве не вернее сказать «Кем он себя возомнил?» - спросила Джерико. Ответом ей послужил испепеляющий взгляд Мейз, и она почувствовала, как в ней шевельнулось сочувствие. Действительно, можно ли было упрекнуть её за эту злость? Мейз не просила эту работу. Она не просила, чтобы в её дом врывались и с мечом у горла заставляли браться за дело. Да, это хорошо оплачивалось, но всё же, она делала это не по своей воле.
- Я знаю, кто он, - пробормотала Мейз.
Всё было просто. Меч генерала двигался так быстро. Джерико не могла остановить его, даже если бы такая мысль и пришла ей на ум. В один момент Мейз со всеми пикантными подробностями консультировала генерала на предмет того, куда ему следовало идти со своей работой; в следующий момент её друг уже извивался на кухонном полу в луже крови и куриного супа.
- Денег, которые я заплачу, хватит, чтобы покрыть воскрешение твоего друга, - сказал генерал. – Просто приведи мне мальчика.
Тон, которым это было сказано, не допускал никаких споров.
Мёртвые голубые глаза потемнели и стали карими глазами Мейз, когда Джерико вновь вернулась из воспоминаний к реальности. Согнутая ветка качнулась назад, Мейз продолжила свой путь, а отпружинивший отросток хлестнул Джерико по лицу. Такой удар должен был оставить след. Она потёрла кожу и почувствовала липкую жижу, попавшую в полученную ссадину. Замечательно – у неё не было времени на обработку раны и придется оставить всё как есть до завтрашнего утра – до момента, когда их работа будет выполнена. У неё не было сомнений, что к тому времени царапина уже будет здорово болеть.
- Почему он сам не мог этим заняться? Он, очевидно, достаточно силён для этого, - спросила Джерико, потирая растущий рубец на щеке. Однако взгляд Мейз жёг больше, чем ссадина и она опустила руку.
- Если бы ты сама задала ему этот вопрос, прежде чем приглашать в мой дом, то вероятно нам бы не пришлось сейчас расхлёбывать эту кашу, - отчеканила её спутница. Когда Джерико покраснела, не ответив на провокацию, Мейз вздохнула: - Знаешь, что говорят о нашем славном генерале, нашем обожаемом покровителе? Они говорят, что он больше сродни аррабарским дьяволам чем нам… Причины, побуждающие его действовать, ведомы лишь ему и, как только он получает то, чего хочет, он вполне может поменять свои намерения на противоположные.
Мейз развернулась и снова пошла по тропе, однако теперь её атаки на растительность были, в лучшем случае, вполсилы.
- Тогда почему мы принимаем его помощь? Зачем помогаем ему сейчас?
Мейз пожала плечами:
- Кто я такая, чтобы задавать вопросы, когда один дьявол хочет убить другого?
- Ты странная женщина, - сказала Джерико.
- Нет, друид. Это ты странная. Большинство людей при виде войны уносят ноги так быстро, как могут. Все наши лучшие солдаты мертвы, или в случае Аррабара, бесчестно возвращены к подобию жизни, чтобы убивать и снова быть убитыми. Улицы прежде великих городов завалены трупами, жертвами порождённой войной чумы, которая убивает без разбора. Несчастный, разделённый Чондат, распадается под этой тошнотворной массой собственного горя. Большинство людей хочет убраться отсюда настолько далеко, насколько это возможно, но ты… Ты направляешься в самое сердце этой бойни, чтобы похитить больного мальчишку у обезумевшего отца. И меня за собой тащишь.
Теперь уже Джерико пожала плечами:
- Некоторые вещи стоят того, чтобы за них сражаться. С генералом Аррабара, поднимающим павших, чтобы они снова сражались, у Рета нет никакой надежды вернуть себе независимость. И если у нас есть шанс его остановить, даже ценой собственных жизней, то мы обязаны попытаться. Это могло бы покончить с войной.