Она не в силах была подобрать слова и издала полный отчаянья крик, одним из чемоданов в её руке смела со своего пути хлопающего глазами Торандрала и плечом пробила себе дорогу через остальных воинов, которые глядели на Мирта, ожидая приказаний. Он махнул рукой, сигнализируя им, чтобы они не чинили ей препятствий.
Следом за ней по лестнице грузно спустился Дэрмон Халандраф, прижимая к своему гигантскому животу кожаную сумку. Он шумно дышал и по его почти что фиолетовому лицу ручьями стекал пот.
- Д-дорогу! - хотел он грозно прореветь, но дыхания не хватило и получилось что-то вроде лошадиного ржания. - Дор…
Мирт сделал быстрый знак, и его воины расступились перед огромным амнийцем.
Один или двое других амнийцев хотели было последовать за Рослар и Халандрафом, но в ужасе остановились перед воротами.
Как только Хелора Рослар вышла за ворота, она, казалось, воспламенилась.
Она вскрикнула, сделала два шага, пылая как факел, а затем словно приросла к месту. Только огромный ревущий столб огня устремившийся из неё к небу не дал ей упасть.
Ослеплённый заливающим глаза потом, тяжело шагая, Халандраф почти что налетел на неё, уклонившись в сторону лишь в последний момент и в свою очередь тоже воспламеняясь.
- Нет! - крикнул он булькая, размахивая толстыми руками. - Нееееееееееет!
Мирт и остальные в зловещей тишине смотрели, как пламя разгоралось. Два ярких столба огня возносящие к небу чёрные щупальца дыма.
В мгновение ока Рослар и Халандраф стали пеплом на костях, потом костями, будто пытающимися куда-то убежать, а затем падающими костями. Один из чемоданов Рослар открылся выплеснув поток расплавленного золота, другой открылся с негромким хлопком, раскидывая по сторонам россыпь инкрустированных драгоценными камнями колец, браслетов, заколок и других небольших предметов, которые светились от магических эманаций… Казалось, невидимая рука воздушного потока подхватила эти рассеянные в воздухе чары и бросила их в том же направлении, куда дул ветер - к передней стене особняка. Ветер нёс их всё быстрее, растягивая и обволакивая ими стену в месте изгиба, затем, быстрее чем кто-либо из зрителей сделал несколько вдохов, поток перевалил через стену и протянулся над Омбрейром. Чары пронеслись над особняком мерцающим потоком, а в конце облака, там, где лежали почерневшие останки Дэрмона Халандрафа встало что-то маленькое и золотистое и присоединилось к потоку… а за ним следовало… что-то ещё.
- Это же магические предметы, да? - спросил Торандрал.
Мирт кивнул.
- Почему они летают вокруг стен кругами?
- Они пойманы в барьер, которые поставили волшебники Онгалора, чтобы запереть нас всех внутри, - ответил Мирт.
И, как будто его слова были сигналом к началу следующего акта, на дальней стороне близлежащего холма, в небо взвился столб дыма. На кромке холма, на фоне стремительно густеющего облака смога, показалось сверкающее бронёй войско. Их авангард нёс флаг.
Это был золотой стяг с чёрной, пятизубой короной - Короной Принца Ульдрако. Честные Клинки наконец-то явились.
- Должно быть, они закончили обчищать особняк Нарфем и подожгли его, - весело произнёс Мирт так, чтобы все слышали. - Это значит, что они твёрдо решили, что ночевать будут уже здесь.
Пока воины вокруг Мирта бубнили себе под нос проклятия и готовили к бою своё оружие, флаги Гралхаундсов и Гаунтилзов уже ничего не стесняясь развевались рядом с гербом притворщика Ульдрако.
При виде них Таунира покачала головой:
- Они хотят, чтобы ты раскаялся в выборе работодателя, Мирт.
- Разве магический барьер не защитит нас? - спросил Торандрал пронзительным от страха и нервного возбуждения голосом.
Мирт и другие закалённые войны только покачали головой.
- К моменту, когда они к нему подойдут, он рассеется, - прорычал Мирт, - и к этому времени мы уже будем окружены. Онгалор и его маги наблюдают за нами издали. Они уберут барьер и уже скоро.
- Барьер, - сказал Харло Онгалор, глядя на разворачивающуюся сцену через светящуюся сферу, висящую в воздухе, прямо посреди поляны. - Приготовьтесь убрать его.
Трое волшебников сотворивших эту сферу больше не выглядели как трио богатых амнийцев. Они продолжали внимательно следить за происходящим в Омбрейре и не сказали ни слова в ответ.
Визирь был не из тех, кто привык, чтобы его игнорировали.
- Джелрин! - отчеканил он, выбрав самого слабого волшебника, который, как ему было известно, боялся его больше остальных. - Ты меня слышал?
Джелрин не ответил и визирь строго посмотрел на него, внезапно осознав, что трое волшебников стояли недвижимо, взгляды их были прикованы к сфере, будто та парализовала их волю.
- Джелрин? - крикнул встревоженный Онгалор. - Ороф? Мондарк?
- Они не слышат тебя, - сообщил ему спокойный женский голос, раздавшийся за спиной.
Он развернулся, отпрыгнув назад и активируя магию унизывающих его пальцы колец.
Перед ним стояла босоногая женщина в истрёпанных останках истлевшей, но когда-то великолепной чёрной мантии. Её длинные, волнистые серебристые волосы извивались и овивали её плечи, как клубок неугомонных змей.
- Кто ты? - прорычал Онгалор, чувствуя покалывание, которое обозначало, что самая смертоносная магия его колец была уже почти готова обрушиться на неприятеля. - И что ты сделала с моими волшебниками?
Женщина сверлила его взглядом, в котором сквозило ничем не прикрытое презрение. Её глаза вспыхнули серебром и кольца Онгалора взорвались, прихватив с собой его пальцы.
Боги, какая боль!
Онгалор обнаружил себя сидящим на коленях, кричащим и в попытках стряхнуть боль отчаянно размахивающим руками. Но боль не уходила.
- Тебе следовало бы лучше заботиться о своих волшебниках, визирь, - глумливо протянула сребровласая женщина. - Прямо сейчас они околдованы Пряжей, а их судьбы зависят от того, что я найду в их мыслях. Что до меня… Большинству людей я известна как Симбул. Я служу Мистре и землям Агларонда. Я давно наблюдала за тобой, Харло Онгалор и рада быть той, что принесёт тебе гибель.
- Мне…? Да что я тебе сделал? - прохныкал визирь, пытаясь подняться на ноги и кровавой культей, оставшейся от его правой руки, дотянуться до волшебной палочки на поясе.
- Когда я носила личину Алаты, ты приказал пороть меня пока кожа не сойдёт с костей за то, что я хотела добиться справедливости за твой обман в Аткатле.
Симбул подошла на шаг ближе и спокойно добавила:
- Когда самая хорошая из наложниц, которых ты арендовал в Муране, умерла от твоего обращения - да, если втыкать в кого-то осколки стекла, то такое произойдёт, Онгалор - я заняла её место и ты, не долго думая, скормил меня своим псам.
Волшебная палочка, висевшая на поясе визиря, скользнула вверх, минуя его отчаянно пытающуюся поймать руку, и, перевернувшись в воздухе, нацелилась на него.
- А в Кримморе, - продолжала женщина с серебряными волосами, - когда я выдавала себя за торгового агента из Сембии и, не смотря на угрозы, отказалась подписывать контракт, который ты предлагал, ты приказал бросить в меня камень из пращи. Снаряд угодил мне в затылок, я упала, а ты трижды переехал меня своей повозкой, просто чтобы быть уверенным, что сломал мне столько костей, сколько мог. Потом ты рассмеялся мне в лицо и забрал мой кошелёк.
Симбул наклонилась ближе и добавила:
- В твоей жизни было слишком много таких вот зверств, так что ты даже можешь не вспомнить этих трёх женщин среди стольких. Хотя, я уверена, что если бы мне вздумалось дать тебе достаточно времени, то ты бы вспомнил по крайней мере одну, из твоих жертв. Даже если прямо сейчас ты бы не смог указать на неё… пальцем.
Висящая в воздухе волшебная палочка начала светиться и Симбул улыбнулась Харло Онгалору.
Это была мягкая улыбка вобравшая в себя всё милосердие, какое только был способен вместить оскал голодного волка.
Когда армия Честных Клинков спустилась с холма и направилась в их сторону, те, кто стоял на страже у ворот были шокированы зрелищем. Впереди колонны, повиснув в воздухе на конце стразу трёх пронзивших его копий, безвольно мотая головой двигался их убитый парламентёр.
- Парламентёр! - процедил Мирт сквозь зубы. - С переговорами будут проблемы.
- В самом деле будут, - мягко сказал Рейлеронд Гейлспер, стоящий у него за плечом. Что-то в том, как молодой наследник растягивал слова заставило Мирта взглянуть на него и как раз вовремя, чтобы увидеть, как красивые черты коннозаводчика расплываются и становятся чертами высокой широкоплечей красавицы.
Сребровласая женщина, которая выглядела подозрительно знакомо, вырвала меч Мирта из его руки, вручив ему рапиру Гейлспера со словами «Вот, держи. Извини, но это такая игрушка.»
Моментом позже он лишился и своего лучшего кинжала, а она, широко шагая, прошла сквозь ворота.