В коридор вышел Фариселл, он подобно старому псу неистово чесал за ухом и перебирал пальцами волосы.
- Что ты обо всём этом думаешь? - спросил Брелов шёпотом. - Я не зря его отпустил?
- Ты зря боишься своих поступков, - спокойно отозвался Фариселл. - Вот Силий говорит, и я с ним полностью согласен, если есть Божественное проведение, которое ведёт тебя, то много ли ты сам можешь сделать неправильно?
- Это хорошая отговорка, но надо помнить об ответственности за решения! - напомнил Брелов. - Сколько вавилонцев полегло здесь именно из-за неумения рассчитывать на несколько шагов вперёд!
Фариселл пожал плечами.
- Я думаю, не будет зла от того, что они встретятся, всё-таки он её избранник! - сказал он.
- Ну, да, - согласился Брелов, - быть может, ты и прав.
Фариселл скрылся за соседней дверью, которая, закрываясь за ним, глухо бухнула. Завидев, что Брелов направился обратно, Алёна поспешила в кровать и притворилась спящей. Ей вовсе не хотелось, чтобы рок-менестрель знал, что она подслушивала их беседу.
[1] Согласие порождает победу (Лат.).
Силль и Аэл'орри
Тем временем, переполняемый радостью, Силль бежал сквозь ночной лес. Он знал, что скоро встретится со своей возлюбленной, и эта мысль согревала его сердце. Аллвэ передал Силлю, когда и где она будет его ждать. Её звали Аэл'орри, она была из немногочисленного народа эрфний, что ныне обретался в лесах у подножья Шадоурока, постоянно путешествую с места на место. Некогда это был славный и многочисленный род. Тогда племена эрфний властвовали в лесах Гленнвуда и Кэльвиарона на юго-западе Адальира.
Внешне эрфнии довольно сильно напоминали людей, если не считать золотой чешуи, которая местами покрывала их тела. За этот золотой окрас некоторые называли их также "суль'рир", что в переводе с древнегеоральдического означало "солнечный народ". Считалось, что суль'рир были созданы богами на вершине Шадоурока, и именно волшебный солнечный рассвет первого дня всего сущего одарил их тем золотым окрасом.
У Аэл'орри, как и у всех прочих эрфний были золотые волосы, золотистая кожа и сияющие глаза. Но, несмотря на яркие краски, коими наделил её портрет Господь, лицо девушки было совсем простым и наивным, хотя в чём-то и весьма утончённым. Золотая чешуя покрывала не только её тело, но золотилась также на руках и ногах девушки, то был признак чистоты её рода.
Сквозь ветви и листву пробивались серебряные лучи лунного света, луна здесь была просто-таки огромной. Тихо пели песни ночные птахи и где-то далеко звучал женский голос, звенящий столь нежно, сколь и те струны, что вторили её песне в ночной тиши. Может быть, это жена погибшего воина оплакивала павшего мужа, или наоборот, дева радовалась возвращению своего избранника с победой... А, может быть, это она, Аэл'орри пела, воодушевлённая предчувствием, что скоро встретится с Силлем.
Он бежал по влажной траве, пробирался сквозь колючие кустарники, а песня всё звучала и всё отчётливее звенели серебряные струны арфы... Они встретились на озарённой голубым светом поляне, окружённой лесом, когда луна короновала ночь, войдя в зенит. Он шагнул в высокую траву и тысячи светлячков метнулись ввысь, звёздами отразившись в каплях росы.
Аэл'орри шла ему навстречу, и они встретились в самом центре. Ничего не говоря, она нежно коснулась его волос, а после взяла Силля за руку и повела за собой. Они вышли к тихой и медленной реке, на дне которой сияли рассыпанные звёзды. Они долго молчали, а потом долго говорили, негромко, почти шёпотом и снова молчали. Аэл'орри сидела, прислонившись спиной к стволу большого дерева среди корней у самой кромки воды, а Силль лежал возле, положив голову ей на колени. Она гладила его по волосам своими длинными, изящными пальцами, а он думал, что хотел бы, провести так целую вечность, и не уходить отсюда никогда.
- Ты никогда не спрашиваешь, откуда я прихожу и куда ухожу, - наконец произнёс Силль, когда чувства его снова стали приходить в порядок. - Просто ждёшь меня каждый раз, будто знаешь, что я обязательно приду!
- Знаю, в этот раз Аллвэ помог нам, - Аэл'орри посмотрела ему в глаза. - Ты же мой избранник, но такой странный, говоришь как чужеземец...
- Но я и есть чужеземец...
- Да, но иногда я об этом забываю... - Аэл'орри немного погрустнела и обратила свой взор к искрящейся воде. - Ты из тех, кто бродит по свету, надеясь узнать все истины. Вы думаете, что только тогда сможете жить в мире с собой, но, чем больше вы узнаёте, тем больше печали ложиться на ваши души...
- Поверь, Аэл'орри, я не такой. - Силль, затаив дыхание, любовался её полными лунного света очами. - Больше всего на свете я люблю сидеть за своим компьютером, я бы и не вылез из-за него вовек, меня привела в Адальир ты...