Я мотнула головой, злость волной разливалась по всему моему телу. От переполнивших меня эмоций, я расслабила пальцы, держащие тетиву, и стрела сорвалась. Смех рядом усилился, а мне хотелось провалиться от стыда под землю.
Неожиданно смех оборвался, сменившись негромким женским вскриком. Я повернулась в сторону воинов. Все трое стояли с удивленными лицами, двое смотрели на Тамлина, а девушка недоуменно разглядывала воткнувшийся в центр мишени нож. Картинка в голову сложилась быстро.
- И это хваленые защитники Ефрада и королевской семьи? – небрежно спросил Тамлин, поднимаясь со скамьи и расправляя широкие плечи. Мне показалось, что он стал больше.
Воины напряглись, самые смелый из них сделала два быстрых шага в нашу сторону, но предупредительное утробное рычание от Тамлина, заставило его остановиться.
- Тебе есть что сказать? – воин не смотрел в мою сторону, вернее, всем своим видом пытался показать, что меня здесь нет.
- О да, - звериный оскал искривил красивое лицо Тамлина.
- Хватит, - тихо, но твердо произнесла я, пересекая расстояние между ними.
Пытаясь сохранить самообладание, я приблизилась к Тамлину и посмотрела в его глаза. Не знаю, какие конкретно эмоции он прочитал у меня на лице, но маска зверя исчезла, вернулись знакомые мне черты лица.
- Нам пора возвращаться в столицу.
- Почему ты не дашь им отпор?
Вопрос полный злобы достиг меня на лестнице. Войдя в дом, единственное, что я хотела, это запереться в собственной комнате и разрыдаться.
- А что я им скажу? – собрав остатки самообладания, я посмотрела на Тамлина, стоящего у подножья лестницы. – Они ненавидят меня всю мою жизнь!
Тамлин открыл рот, собираясь мне что-то сказать, но я его перебила:
- После того как перестали рождаться подобные им, представь какую власть они имели. Их боготворили, их считали благословением Матери. А родилась я и народ переставал петь хвалебные песни бравым воинам, перестал отдавать лучшие продукты и вещи за бесценок. Они больше не главные жители города. Теперь все превозносят меня!
Я с силой ударила по деревянным перилам, пытаясь побороть рвущиеся наружу слезы и злость. Боль обожгла ладонь, но это помогло отвлечься.
- Тамлин, я забрала у них все. И будь я какой-нибудь обычно девчонкой из простой семьи, меня бы уничтожили, но я принцесса. Я вторая в линии наследования престола, да, Котел дери, меня растили на замену брата, я знаю ровно то, что знает он. Поэтому не могут они со мной ничего сделать, кроме как оскорбить и принизить. Не смогла я им дать отпор будучи маленькой девочкой, а сейчас уже поздно. Я никогда не приду к отцу и не скажу, что кто-то меня обижает. Представь, как возможно будущая королева приходит и просит защиты у отца?
Тамлин поднялся на лестницу и встал напротив меня. В его глазах я видела бурю эмоций, но самое главное, что мне удалось поймать – это понимание.
- Всегда есть те, кто недоволен властью. Нельзя нравится всем.
- Почему ты думаешь, что трон может достаться тебе? – мягко спросил Тамлин, касаясь моей руки на периллах.
- У нас война и мы до сих пор не знаем, что хочет Элладан. Смерть действующего правителя и его наследников может быть первым в списке его захватнических дел. Если Элладан вторгнется на территорию Арса, нас с Эмори в туже секунду отправят в разные концы островов, чтобы хоть кто-то из королевской семьи мог уцелеть.
Мы смотрели друг на друга. Зеленые глаза против голубых. Правитель Двора Весны и принцесса Ефрада.
Я не могла вспомнить в какой же момент я перестала смотреть на Тамлина как на угрозу и чужеземца. Он просто стал частью. Частью того крошечного лучика в моем сердце. Иногда мне казалось, что в его порой затуманенном взгляде я могу прочесть гораздо больше.
- Я не хочу трон, я не хочу власть. Я хочу, чтобы война закончилась, чтобы мой народ был жив и мог продолжить вести свою спокойную размеренную жизнь, следуя глупым традициям.
-А какую жизнь ты хочешь для себя? – Тамлин приблизился ко мне, я ощущала его теплое дыхание на своей шее и лице.
Я открыла рот, собираясь ответить, но не нашла слов. О себе я не думала. Мысли о себе были раньше, когда я жила в лагере, окруженная друзьями, когда никто не знал о моих отношениях с генералом, когда почти все забыли, что я принцесса и даже перестали недовольно цыкать проходя мимо. Были и когда мы с Варисом проводили почти каждую ночь вместе, о чем-то размышляя и разговаривая. Я хотела стать его женой, я хотела остаться в лагере и надеяться на возрождение крылатого народа, дабы стать достойным наставником для будущего поколения.
Но эти мечты и мысли остались давно позади. Я не видела больше для себя того будущего. Моя репутация в лагере была уничтожена, а Варис уже давно был женат не на мне.
- Когда узнаешь ответ на этот вопрос, мне бы хотелось быть первым, кто его услышит.
Тамлин отстранился и убрал руку с перил. В души возникла новая дыра, кивнув ему я направилась в комнату, чтобы разрыдаться, но теперь причин был больше.
========== 13. ==========
13.
Служанки торопливо кружили вокруг меня поправляя складки на платье.
Я иногда переставала верить отражению в зеркале, когда каждый праздник одевала все более и более прекрасное платье. Тонкие золотые цепочки, служившие бретельками, переходили в лиф, закрывающий только грудь и оставляя спину полностью обнаженной. Немного пышная юбка платья переливалась от каждого случайного лучика, попадающего на него: поверх кремовой шифоновой юбки была накинута тончайшая ткань, испещрённая миллиардом крошечных камешков. Образ завершал венок из чистого золота, одетый поверх немного вьющихся волос.
Служанки охали и ахали, глядя на меня, а я не могла найти в этой чудесной нимфе в зеркале себя.
В дверь постучали. Служанка тут же побежала ее открывать, пропуская моего брата, облаченного в праздничный белый кафтан расшитый золотыми узорами. Волосы брата лежали аккуратными светлыми волнами, изумрудные глаза восхищенно вспыхнули.
- Ты прекрасно выглядишь, Фейт.
Я благодарно кивнула, все еще неспособная оторвать от себя взгляда в зеркале. Гости собирались, я знала, что прибыли почти все, а это значит, что скоро всей королевской семье во главе с королем придется спуститься в роскошно украшенный бальный зал.
Сегодня праздновал почти весь Ефрад, весь день улицы Арса разрывались от музыки и несмолкаемых разговоров. Теперь же на центральной площади полыхал первый большой костер, вокруг которого веселились пели и пили жители Ефрада. Два других будут зажжены ближе к ночи рядом с военными лагерями.
Брат приблизился ко мне и обнял со спины. Родной запах и тепло тут же обволокли меня, из-за чего я стала улыбаться еще шире. Рядом с Эмори мое сердце порой было готово разорваться на части от любви и признательности.
Наши такие похожие и одновременно совершенно разные лица улыбались нам из зеркала. Брат поцеловал меня в висок и отстранился, протягивая руку. Пора было спускаться с зал.
На лестнице мы замерли втроем. Отец уже стоял на первой ступеньке, когда мы с Эмори в последний раз поправляли свои наряды. Отец улыбнулся нам через плечо и начал спуск вниз к гостям. Мы последовали за ним.
Окна и дверь с сад были распахнуты настежь. Золотые гирлянды, состоящие из переливающихся камней и фейского света, тянулись от потолка к колоннам, обвивая их как лианы. Столы, накрытые белыми скатертями с тонким золотым теснением, ломились от обилия блюд на подносах и этажерках и бессчётным количеством графинов с вином. Гости кружили в ленивых танцах под музыку, исполняемую оркестром в белых камзолах.
Завидев нас, танцующие замерли, остальные гости у столов восхищенно начали перешептываться. Ауст первый подошел к нам, приветствуя и поздравляя с праздником. Следом нас окружила городская знать, радостно протягивая руки и восторженно что-то бормоча. Принимая уже сотое поздравление, я ощутила, что губы начали дергаться от застывшей натянутой улыбки.