Дивные метаморфозы стали происходить и с неподвижно лежащим телом. Годы, ранее не властные над зачарованной королевой, развернули стремительный бег. Хрупкое тело наполнялось жизнью, лицо украсила лёгкая паутинка морщин, которые совсем не портили дивной красоты этой отважной женщины. Теперь перед ними лежала не юная девушка, но зрелая дама. И лишь волосы не изменили своего солнечного сияния.
– Кольцо! – потребовал Оноре.
Принц тотчас же подал снятый с руки перстень. Он был удивлён. Роберт ожидал увидеть волшебство, творимые руками сложные пассы, услышать громкие непонятные слова, почувствовать странные движения воздуха, подобные тем, что были в пещере, но нет, этого не было. Всё происходило тихо и обыденно. И только Наполеон, не сводивший с друга внимательного взгляда, заметил бисеринки пота, выступившие на лбу мага.
Оноре осторожно взял украшение, положил на ладонь Роберта, накрыл рукою матери. После этого он принялся читать новое заклинание. Сквозь сомкнутые ладони было видно, что в ответ на каждое слово камень в кольце разгорается всё ярче и ярче. Наконец маленькое световое облачко выплыло из темницы человеческих рук. Оно зависло в воздухе, а потом направилось к Оноре, мягко опустилось в раскрытую ладонь. Поднеся его к груди королевы, юноша отпустил облачко и повернулся к остальным участникам колдовского процесса.
– Вашу руку! – потребовал он у короля и принялся читать заключительную часть заклинания.
Облачко на груди королевы вспыхнуло ярким изумрудным светом и исчезло. Внезапный порыв ветра едва не задул факелы. Оноре это не смутило. Он ещё раз нараспев прочитал магическую формулу, освободил ладони матери и сына, побудил того надеть кольцо на руку королевы.
– Верни подарок.
Как только это случилось, огненные символы на полу погасли, а королева Лилиан открыла глаза.
– Вот и кончено, – объявил Оноре. – Вы... свободны... все.
Он покачнулся, чувствуя, что сейчас произойдёт то, чего маг больше всего боялся. Сил едва хватило, чтобы найти взглядом Наполеона и, извиняясь, улыбнуться. Ноги больше не держали самоотверженного мага. Сознание померкло, и он уже не видел, как Наполеон Дэстини, бережно прижав к себе бесчувственное тело, выносит его из полумрака подземелий.
Глава 3 К чёрту королеву, к чёрту короля!
Наполеон Дэстини, не сводивший беспокойного взгляда с Оноре всё то время, что они провели в склепе, бросился вперёд и подхватил обмякшее тело.
– Я, конечно, все понимаю, но это переходит все границы! Расступиться немедленно! – рявкнул Наполеон на опешивших стражей.
Те никак не ожидали, что из странного проёма, в котором исчезли король с сыном и двое сопровождающих, выскочит Наполеон Дэстини с магом на руках.
Он пронёсся по ступенькам подземелья и этажам дворца, словно ураган, и не стеснялся отвешивать пинка, если кто-либо мешал, не задумывался, нравится это кому-то или нет. Заботы и проблемы других сейчас виконта Дэстини интересовали меньше всего.
Ворвавшись в комнаты мага, Наполеон осторожно уложил его на кушетку и рухнул в соседнее кресло, тяжело дыша. Шутка ли пробежать через полдворца с потерявшим сознание Оноре на руках. Он так и знал, что чем-то подобным всё закончится. Пока маг колдовал в подземелье, он фактически таял на глазах. Этого не увидел разве что слепой или тот, кому было всё равно, лишь бы получить желаемое. Последнее относилось к Его Величеству и принцу Роберту. Именно их Наполеон Дэстини посчитал виновными в случившемся. Не настаивай Роберт на незамедлительной помощи матери, обморока не было бы.
Наполеон бросился к кушетке. Что дальше делать, он не знал.
– Воздух... Ему нужен свежий воздух.
Мужчина развернулся к окну, теперь плотно закрытому, рывком распахнул его. Порыв свежего вечернего воздуха ворвался в комнату вместе с шумом и гамом двора. Оноре не шевелился, посеревшее от усталости лицо теперь ещё более походило на посмертную маску.
– Думай, думай, тупая башка!
Наполеон вцепился пальцами в волосы, не сводя обеспокоенного взгляда с мага. Наверняка Оноре понимал, на что идёт. Надо будет с ним обязательно поговорить на эту тему. Себя не жалеет, пусть о других подумает, благодетель доморощенный, – злился Наполеон.
Внезапная мысль озарила его лицо. Он припомнил, как однажды Джек приводил в чувство одну особо впечатлительную дамочку. Кажется, следовало освободить потерявшего сознание от затрудняющей дыхание одежды. Правда, Джеку пришлось расшнуровывать корсет, а тут... бесконечный ряд пуговиц застёгнутой под самое горло мантии. Оноре так заботился о неприкосновенности своего тела, так старательно прятался за всевозможными тряпками, что это оказалось великим делом. Вдруг цепкие пальцы схватили Наполеона за руку, оттолкнули прочь. Маг начал приходить в себя.