Вернувшись в западное крыло, ещё слишком взволнованная, чтобы остаться в своих покоях, Теодора направилась в библиотеку, расположенную на первом этаже здания. Из-под двери пробивалась полоска света. Скорее всего, это слуги зажгли газовые канделябры, помогавшие разогнать сумрак. Пале ле Глас был первым, где провели газовое освещение, пришедшее на смену свечам, хотя те до сих пор оставались в обиходе, пусть и использовались реже. Едва ступив внутрь, девушка поняла, что ошиблась.
На небольшом оббитом атласом диванчике сидели Оноре и Роберт. Маг уже сменил дорожный костюм на более привычную ему мантию. Теодора мысленно поблагодарила Наполеона: послать курьера в особняк за вещами – наверняка это была его идея. И даже не подозревала, что немного ошиблась, ведь инициатива всё же принадлежала брату.
– Ваше Высочество, – присела в реверансе девушка.
Принц улыбнулся ей и пригласил составить им компанию.
– Рад вас видеть, леди Фойерштайн. Мой отец вместе с братом, Советником и виконтом Дэстини уединились в кабинете, а я предоставлен самому себе. Отец желает знать все подробности похода и, наверное, совсем замучил вашего друга вопросами.
Роберт был дружелюбен и словоохотлив. Девушка не могла удержаться и не улыбнуться ему. В отличие от кронпринца, заставлявшего держаться с ним настороже, принц отличался более мягким, явно унаследованным от матери нравом.
– Благодарю вас, Ваше Высочество. – Теодора закрыла за собой дверь и прошла в комнату, бросая на мага обеспокоенный взгляд. Бледный и осунувшийся после тяжёлой ворожбы Оноре слабо улыбнулся ей, но глаза горели странной решимостью. Он явно что-то задумал. Теодора нахмурилась, но тут же выбросила это из головы, занятая собственными переживаниями.
Роберт вскочил с места, галантно подал даме руку и провёл к свободному креслу.
– Никаких высочеств! Я не желаю этого слышать. После всего, что было, да и учитывая существующее положение дел, зовите меня просто по имени.
– Как скажете, Роберт. Тогда зовите меня Теодорой. Я, надеюсь, не помешала вашей беседе? Если вам необходимо поговорить наедине, я могу удалиться.
– Нет-нет, – остановил её молчавший до этого времени Оноре. – Мы только встретились здесь, и то совершенно случайно. Ты нам не помешаешь. Как я понял из ваших слов, Роберт, вы меня разыскивали. Так о чём вы хотели со мной поговорить?
Маг говорил спокойно, но в голосе слышалось нетерпение. Принц Роберт смутился, приняв его на свой счёт. К тому же он просто благоговел перед этим невзрачным с виду юношей, сумевшим освободить его от проклятия. Кто знает, как маг отнесётся к тому, о чём его хотят попросить. Не сочтёт ли излишним? Попытаться следовало.
Из слов отца, успевшего не только порадоваться возвращению сына, но и поделиться подробностями загадочной «смерти» матери, юноша понял, что маги делают только то, что считают нужным, и тогда, когда это действительно необходимо. Маг Огюст, помогавший им много лет назад, со слов отца был очень своенравным человеком, требовавшим беспрекословного подчинения приказам там, где дело касалось чародейства. Он мало что объяснял, но всегда давал дельные советы. Для Роберта это было странно, он помнил мага Огюста отзывчивым и добрым. Поэтому теперь так рассчитывал на помощь его преемника, но услуга, о которой принц хотел просить, была непростой. Его Высочество даже обрадовался неожиданному появлению Теодоры. Она отвлекла его и помогла собраться с мыслями. Даже тот факт, что беседа будет проходить не наедине, уже радовал. Роберт приободрился и снова уселся напротив мага.
– Понимаю, что моя просьба может прозвучать странно и что вы правы, общества магов часто ищут только тогда, когда кому-то что-то нужно, но прошу вас, выслушайте, а потом делайте выводы.
– Говорите и ни о чём не беспокойтесь.
Оноре ободряюще коснулся руки Роберта, успев бросить внимательный взгляд на неподвижно сидевшую в кресле Теодору. Он не сомневался, что причина её задумчивости кроется в кареглазом шатене, но сил на то, чтобы выяснять причины и предложить свою помощь, у мага не было. Эти двое ему порядком надоели. Неужели так трудно сесть и поговорить, выслушать друг друга, а не кидаться упрёками и обвинениями? Впрочем, всё, что касалось чувств, было для мага тайной за семью печатями, которую он, как ни старался, не мог разгадать. Оноре переключил внимание на Роберта.