– Глерд, – прощебетала она, – как я счастлива… Нет-нет, не пугайтесь, в постель не потащу.
– Правда? – сказал я с подчеркнутым сожалением. – А я уж размечтался…
Она сказала с мимолетной усмешкой:
– Уже вижу, почему-то избегаете меня. Точно злые языки что-то сказали обо мне дурное.
– Мир таков, – согласился я, – а двор – еще тот мир.
Она договорила:
– Я искала способ, как сообщить вам, что вы в опасности. Простите, ничего лучше не придумала.
Я настороженно всматривался в ее юное и такое бесхитростное лицо. Мяффнер осторожно обронил насчет ее железного характера, но так, деликатно, не навязывая свое отношение и не показывая, что его мнение является единственно верным.
– Я это чувствую, – согласился я, – смотрю на вас – и вижу, как вы отбираете у меня сердце.
Она мило улыбнулась, но тут же посерьезнела и покачала головой.
– Глерд, прошу вас, сядьте. Вот сюда, это удобное кресло.
Я оглянулся, кресло в самом деле фрейлинское, сплошная роскошь, но взялся за спинку соседнего:
– Прошу вас…
Карелла, придерживая обеими руками с боков платье, улыбнулась и царственно опустилась на мягкое сиденье. Не вся, конечно, опустила только задницу, ноги на полу, но почему-то считается, что это вот и есть опустилась в кресло, как будто задница – наше все и поместить ее в кресло – уже сесть целиком.
Я сел напротив и заглянул ей в милое личико с серьезными глазами.
– Госпожа Карелла…
Она покосилась по сторонам и сказала страшным шепотом:
– Мне удалось случайно услышать обрывок разговора… В общем, некоторые считают вас серьезной помехой.
– Помехой чему? – уточнил я.
Она вздохнула.
– Больше ничего не расслышала. Но, глерд, сам тон, интонация… Говорили очень знатные глерды. А таким лучше не становиться поперек дороги. Вы собираетесь уехать?
– Да, – ответил я.
– Постарайтесь забраться подальше, – посоветовала она серьезно. – Если вам в Дронтарии дали землю, то лучше и не придумать. Когда едете?
– Завтра с утра.
Она снова вздохнула.
– Жаль, буду скучать, но вам вдали от столицы будет безопаснее. А на эту ночь усильте свою охрану. Говорят, у вас верные друзья? Неплохо, если проведут ночь в вашей комнате с оружием в руках… Глерд Юджин, я очень серьезно!
Я кивнул, не сводя с нее взгляда. То, что говорит серьезно, не сомневаюсь. Как и в том, что услышала чуть больше, чем говорит. Но без явных доказательств не станет указывать пальцем на людей знатных и могущественных.
– Что-нибудь придумаю, – пообещал я. – Хотя у меня крохотная комнатка в башне.
– У вас во дворце есть комната! Даже покои.
– Туда вряд ли пропустят мою ватагу, – ответил я, – да еще вооруженную до зубов. Пока не знаю.
Она улыбнулась.
– Глерд, я бы предложила эту комнату, но вы откажетесь.
– А вы предложите, – ответил я.
Она рассмеялась.
– Нет-нет, мне будет очень обидно, когда откажетесь прямо в лоб. Раньше у вас всегда отыскивались предлоги.
– Значит, – сказал я, – когда сам напрашиваюсь, уже вы увиливаете?
– Я не увиливаю!
– Тогда…
Она посмотрела мне в лицо, набрала в грудь воздуха и выпалила:
– Глерд Юджин, вы разделите со мной ложе?
– Разделю, – ответил я, – только уговор, мне две трети, а вам остальное.
– Это бессовестно, – заявила она, сразу оживая на глазах. – Я же хозяйка, две трети должно быть у меня!
Я подумал, кивнул.
– Хорошо, но только если мне будет тесно, предупреждаю, я залезу сверху.
Она ответила тихо:
– Стерплю. Вы вроде бы не слишком толстый… Может быть, и нетяжелый?
– Если не наедаться на ночь, – сообщил я.
Она подумала, кивнула.
– Ладно, наедайтесь. Хоть какое-то удовольствие получите.
– Госпожа Карелла, – сказал я, – кстати, можно я вас по имени?
– Буду счастлива.
– Карелла, – повторил я, – вы оказываете мне услугу, я это ценю. Не могу сказать, что готов тут же взять на себя бремя как-то благодарить, но… спасибо.
Она сказала милым голоском:
– Этого достаточно, глерд. Вы оказываете услуги ее величеству, а я служу ей не за высокое положение фрейлины, а потому что считаю ее великой королевой.
Я поднялся, она взглянула снизу вверх несколько испуганно, я сказал поспешно:
– Не рискую остаться прямо сейчас.
– Глерд?
– Можете звать меня по имени, – сказал я. – Это так приятно.
– Глерд… Юджин, – произнесла она с усилием, словно мое имя произносить труднее, чем остальные, – но вы придете?