Я сидела по шею в воде, разглядывая чистое зимнее небо. Над вершинами гор по-прежнему свирепствовал ветер, сдувая снег… Я не ощущала присутствия Ризанда, не слышала хлопанья перепончатых крыльев. Но меня продолжали дергать за ниточку. Меня звали, как зовут слуг, звоня в колокольчик.
Бормоча под нос ругательства в адрес Ризанда, я вымылась, затем быстро оделась.
Зал, в который я поднялась, заливало утреннее солнце. Невидимые пальцы продолжали тянуть за невидимую нить, и я шла. Ноги в малиново-красных шелковых туфлях бесшумно ступали по каменным плитам пола. Я шла, подавляя острое желание сорвать с себя всю одежду, поскольку она принадлежала этому месту. Принадлежала ему.
Вместо платья мне выдали просторные штаны персикового цвета. Они оканчивались возле лодыжек бархатными золотистыми манжетами. К ним прилагалась кофта такого же цвета с длинными рукавами, тоже с манжетами. Ткань была достаточно тонкой. Как и мой ночной наряд, кофта оканчивалась на уровне пупка, оставляя полоску тела открытой.
Одежда оказалась удобной. В ней легко двигаться. Бежать тоже легко. Женственная и довольно экзотичная. Оставалось надеяться, что Ризанд не устроит мне пытку и не вытолкнет в столь тонком одеянии на мороз. Не знаю, какая магия поддерживала здесь тепло, но хотелось надеяться, что меня не ждут прогулки по промерзшим склонам.
Татуировка, просвечивающая сквозь левый рукав, здесь выглядела вполне уместной. Как и одежда, она была частью Двора ночи.
И частью игры, затеянной Ризандом. В этом я не сомневалась.
На каменной веранде стоял небольшой стеклянный стол. Отсюда он казался сделанным из ртути, и поверхность его ломилась от угощений: фруктов, соков, колбасок, пирожных… Окружали стол три стула, и на одном сидел Риз. Он созерцал горы. Лучи солнца делали снег на их вершинах ослепительным. Я знала: он почувствовал мое присутствие, еще когда я только-только поднялась и вышла в зал. Нет, наверное, раньше, если потянул за невидимую нить.
Я остановилась между колонн, разглядывая верховного правителя, стол с яствами и горы.
— Я не собачонка, чтобы подзывать меня свистком, — вместо приветствия сказала я.
Риз неторопливо повернулся. Его фиолетовые глаза мерцали в утреннем свете. Он несколько раз оглядел меня с ног до головы. Мои пальцы сами собой сжались в кулаки. Наверное, в моем одеянии чего-то недоставало, поскольку Риз слегка нахмурился.
— Я всего лишь не хотел, чтобы ты заблудилась, — мягко ответил он.
Головная боль по-прежнему накатывала волнами. Я смотрела на серебряный чайник в центре стола. Из его носика шел пар. Мне жутко захотелось чая.
— Я думала, здесь всегда темно, — сказала я.
Да, мне жутко хотелось чая, и эти слова я произнесла, чтобы замаскировать свое желание.
— Наш двор входит в число трех солнечных дворов, — сказал Ризанд, изящным жестом приглашая меня сесть. — Наши ночи гораздо красивее, чем дни. Закаты и рассветы тоже впечатляют, но мы не идем вразрез с законами природы.
Я уселась на мягкий стул напротив него. Камзол и рубашка Ризанда были расстегнуты, показывая полоску загорелого тела.
— А почему остальные дворы не следуют законам природы?
— Такова природа четырех дворов, названных по именам времен года. Она связана с верховным правителем каждого двора. Тот своей магией поддерживает вечную весну, лето, осень или зиму. Так было всегда. Странный застой, освященный давними традициями. Зато Дворы дня, зари и ночи имеют более… символическую природу. Какими бы могущественными мы ни были, мы не можем изменить путь солнца или повлиять на силу его лучей. Желаешь чаю?
На изогнутом носике серебряного чайника танцевали блики солнца. Я ограничилась кивком. Ризанд, не смутившись, стал наливать мне чай.
— Вскоре ты сама убедишься в редкой красоте наших ночей. Они настолько красивы и величественны, что часть моих подданных живет при свете звезд. На рассвете они ложатся спать, а с закатом просыпаются.
Я плеснула в чай молока, наблюдая, как в моей чашке перемешиваются свет и тьма.
— А почему здесь так тепло, когда рядом лютует зима?
— Магия.
— Об этом я уже догадалась, — сказала я, пробуя восхитительно вкусный чай. — Но зачем?