Как это было возможно? Я наблюдала, как он вытащи меч из груди и ушел. Я думала, что существам, которые скрывались за нашими границами, невозможно причинить вред и они исцеляются слишком быстро. Это было частью того, почему мы не смогли победить их. Какому насилию он подвергся, чтобы иметь такие отметины?
Крошечная часть меня, казалось, наслаждалась признаком слабости. Это было видимым доказательством того, что он не был неуязвимым. Ему могли причинить вред до такой степени, что вместо ран остались шрамы. Но чувство восторга длилось недолго, сменившись сочувствием и гневом. Кто мог причинить ему такую боль? И почему? Кто с кем-то так обращался? Желание утешить его за его давно зажившие шрамы было настолько сильным, что я чуть не опустила свое оружие.
Я выбросила эти мысли из головы. Он был монстром. Которого послали, чтобы отнять жизни у моего народа. Украсть у меня мою сестру. Он убил моего отца без угрызений совести. Он не испытывал к нам сочувствия, почему я должна позволять себе испытывать какие-либо чувства к нему?
Крепче сжимая кинжал, я продолжила двигаться вперед, пока не оказался прямо рядом с кроватью. Челюсть напряглась, я двигалась быстро, забираясь на Райвина, оседлав его бедра, затем наклоняясь вперед с кинжалом в руке.
Я прижала его к его шее, готовая оборвать его жизнь.
Но я не убрала оружие. Я замерла, мое сердце колотилось о ребра, когда я смотрела на его спящую фигуру. Рука слегка дрожала, я колебалась. Если бы я сделала это, пути назад не было бы.
— Сделай это, — его голос был мягким, с грубоватыми нотками.
Это застало меня врасплох, заставив сильнее сжать ручку. Его глаза все еще были закрыты, и он не двигался. Все его мышцы были расслаблены. Он не предпринял никаких усилий, чтобы оттолкнуть меня от себя.
И все же я успокоилась, мое дыхание участилось. Почему я ждала? Это было то, зачем я пришла сюда, и я могла это сделать. У меня было преимущество, и он не боролся со мной. Он собирался позволить мне убить его.
Он схватил меня за запястье и удерживал там, все еще прижимая лезвие к своему горлу.
— Давай. Убей меня. Боги знают, я это заслужил.
— Это вообще убьет тебя? — мои глаза уставились на уже зажившую рану в его груди.
Рана представляла собой розовый шрам, даже не кровоточащий. У него была рана, но она заживала невероятно быстро.
На его спине были шрамы, но я видела, как он убивал, не прикасаясь. Посылал эти тени обрывать жизни без усилий. Я не знала, кем он был или что скрывалось за красивой внешностью. У меня было чувство, что я мало что могу сделать, чтобы навредить ему.
— Если я перережу тебе горло, ты умрешь?
Он открыл глаза, и они засияли, как расплавленный металл в полумраке комнаты.
— Есть только один способ выяснить, астери.
Я стиснула зубы, ненавидя себя за то, что не могу провести ножом по его обнаженной коже.
— Я не хочу убивать тебя, — призналась я. — Но ты не можешь забрать мою сестру.
— Мне не нужна твоя сестра.
— Чего ты хочешь?
Он приподнял мое запястье, схватившись за повязку, которой я обмотала свою собственную рану. В отличие от него, кровь из пореза просочилась сквозь повязку и оставила темное пятно. Это напомнило мне о том, какой хрупкой я была по сравнению с ним.
Его глаза метнулись к ране, затем он перевел взгляд на меня. Он молча разжал мои пальцы, и я позволила ему забрать у меня кинжал. Я не сводила с него глаз, когда он отбросил его в сторону, лезвие со звоном упало на пол.
— Я думаю, ты точно знаешь, чего я хочу.
Его руки скользнули вверх по моим бедрам, на его губах появилась озорная усмешка, когда он добрался до моей голой задницы. Я не побеспокоилась о нижнем белье.
— Непослушная девчонка.
Уже изнывая от нужды, я боролась с желанием, воюющими в моем разуме. Райвин был моим врагом. Он убил моего отца и принес в жертву мой народ. Я наблюдала, как он без колебаний уничтожал десятки людей. Он пытался отнять у меня все. Но я не была уверена, что смогу отрицать то, что он заставлял меня чувствовать. Это было так неправильно. Я знала, что это неправильно. Но он взывал к чему-то глубоко внутри меня, чему я не могла сопротивляться. Я ненавидела это. Я ненавидела его. Я ненавидела себя.
Но я все еще хотела его.
— Скажи мне, чего ты хочешь, моя астери, — сказал он.
— Я не твоя звезда, — прошипела я сквозь стиснутые зубы.
Он убрал руки, затем повернулся, так что оказался на спине, поправляя меня так, чтобы я оказалась верхом на нем. Простыни сдвинулись, обнажив его гордую, полную длину, уже блестящую от желания. Дрожь пробежала по моему позвоночнику. Я хотела попробовать его на вкус, прикоснуться к нему, почувствовать, как он полностью заполняет меня.