Я прошла мимо самого большого бассейна, отводя взгляд от людей, которые наслаждались обществом друг друга, к арочному дверному проему, ведущему к небольшому тихому бассейну.
Как обычно, там было пусто. Служащая поприветствовала меня со стопкой полотенец в руках. Я достала несколько монет из кошелька.
— Я могу как-нибудь получить задний бассейн в свое распоряжение?
Она кивнула, принимая монеты, прежде чем провести меня через закрытую дверь к самому маленькому бассейну. Он был намного больше ванны, но, вероятно, недостаточно велик, чтобы с комфортом вместить более четырех человек или около того. Это было мое любимое место в Опале. Конечно, иногда я предавалась другим развлечениям, но тихое место и теплая вода действовали так успокаивающе.
Райвин мог делать все, что хотел, а я могла сидеть здесь. Я знала, что мой отец просил меня сблизиться с ним, но я не могла заставить себя сделать это. Я и так подобралась слишком близко прошлой ночью.
Вернулась служащая и тихо положила два плюшевых полотенца на скамейку у воды.
— Могу я принести вам что-нибудь еще?
— Я в порядке, спасибо, — сказала я.
Она склонила голову, затем вышла из комнаты, и я вдохнула запах серы и влажного камня. Почему я так долго держалась подальше отсюда? Это было именно то, что мне было нужно. Немного времени подумать, прежде чем я снова столкнусь с Райвином.
Я положила свою одежду рядом с полотенцами на скамейке, затем подошла к бассейну. Осторожно опустила палец ноги, пробуя воду. Было жарко, и струйки пара поднимались от серо-зеленой воды, приглашая меня забраться внутрь.
По каменным ступеням я спустилась в тепло и почувствовала, как все мое тело расслабляется, когда я погружаюсь глубже. Опустившись, я прислонилась к бортику, позволяя воде плескаться вокруг моей шеи.
Как я вляпалась в эту историю? Я сказала своему отцу и Дэвиду, что помогу, но как я должна была проявить доброту к этому человеку? Если он вообще был мужчиной. Я не видела его клыков, но это ничего не значило. Он неоднократно говорил мне, что он опасен, монстр. Я знала, что должна держаться подальше, но я обещала своему отцу.
И я не была уверена, что хочу оставаться в стороне. Это было частью, которая пугала меня больше всего.
Я выбросила эту мысль из головы и напомнила себе, что должна найти способ все наладить. Мой отец ожидал, что я покажу ему окрестности, и он держал мое будущее в заложниках, если я не сделаю так, как он хотел.
Я не могла улизнуть и присоединиться к солдатам на стене. Все, что потребовалось бы, это одно сообщение от моего отца, и меня отправили бы обратно во дворец.
Плюс, нужно было учитывать состояние Атоса. Я никогда не была посвящена в происходящее в королевстве. Лагина присутствовала на встречах с нашим отцом, готовясь в любой момент взойти на трон, если наш отец окажется неспособным. Но она никогда не говорила ни слова. Я думала, что все осталось так же, как и было. Всегда были раздоры; всегда были те, кто боролся, но я думала, что существовали системы, помогающие. Если бы они были, то почему трущобы расширялись?
Чувство вины сдавило мне грудь. Как я могла быть настолько слепа к борьбе, с которой сталкивался мой собственный народ? Я была заперта во дворце, так хорошо защищена и отрезана от мира, что даже не знала, что на самом деле происходит в моем королевстве. Я хотела пойти на стену, чтобы помочь своему народу, но люди в городе страдали больше, чем я думала. Должен был быть способ, которым я могла бы что-то изменить.
Мне вспомнилось лицо Дэвида. Его умоляющее выражение, когда он просил меня попытаться помочь его сестрам. Моя собственная семья была в безопасности от Выбора, но никто из других не был. Это был еще один способ, которым мы подводили наших людей, как указал Райвин. Я не вызывалась добровольно плыть в Конос, но должны были быть другие способы, которыми я могла помочь. Этого было недостаточно, я знала это, но, возможно, я могла бы помочь сестрам Дэвида. Я была обязана ему по крайней мере этим. Помимо моих сестер, он был моим единственным другом во дворце.
Звук привлек мое внимание, и я обернулась, ожидая увидеть служащую. Вместо этого я поймала Райвина как раз в тот момент, когда он бросил свою тунику рядом с моей.