— Ты не можешь иметь в виду.
Я перевела взгляд с нее на Райвина, затем снова обратно.
— Ты имеешь в виду трибутов, которые были отобраны. Не Софию.
— Договор ясен, Ара. И он в пределах своего права потребовать от нас члена нашей семьи за наше позорное поведение, — ответила она.
— Но ты забрал отца; ты убил короля, — сказала я. — Конечно, этого достаточно.
— Я прочитала договор, — сказала Лагина. — Ясно, что это должен быть отпрыск короля.
— Я убил короля, потому что он пытался причинить тебе боль, Ара, — прошептал Райвин. — Я сказал тебе, что защищу тебя.
— Ара, все в порядке, — сказала София, беря меня за руку. — Позволь мне сделать это для нашей семьи.
Я втянула в себя воздух, замолчав от использования моих собственных слов против меня.
— Мои люди удалятся в наши комнаты, чтобы отдохнуть, — сказал Райвин. — Принцесса, у вас есть время до утра, чтобы подготовиться к путешествию. Мы отправляемся на рассвете.
— Соф… — мое горло сжалось, и я не могла выдавить из себя никаких других слов.
— Пойдемте, леди, — сказала Офелия, ее тон был нежнее, чем я когда-либо слышала.
Я даже не заметила ее приближения, но она положила руки нам на плечи и вывела нас из тронного зала.
— Новой королеве предстоит много работы, и мы должны помочь Софии собрать вещи для путешествия.
Я не уверена, как я оказалась в комнате Софии, в то время как Офелия начала процесс закупки чемоданов для упаковки вещей своей младшей дочери. Кора сидела на кровати, ее глаза остекленели и расфокусировались. Я понимала, что она чувствовала. Это казалось нереальным.
Мы все потеряли нашего отца, большинство наших стражников были мертвы, и теперь мы должны были попрощаться с Софией. Не было даже времени осознать магию, которая была использована, или тот факт, что мой отец был вампиром. Он всегда был монстром? Или его обратили позже в жизни? Я не была уверена, что вообще хочу знать ответы на эти вопросы. Это не меняло того факта, что он был мертв. Или предательства, с которым я столкнулась.
Как Лагина могла с такой легкостью вжиться в свою новую роль? Единственное, что я могла придумать, это выместить свой гнев на всех, начиная с Коноса. Если бы они никогда не пришли сюда, моей самой большой заботой было бы избежать брака или подготовиться к службе на стене. Виновата их настойчивость в том, чтобы отнимать человеческие жизни, а не оставлять нас в покое.
Но это была бы миссия самоубийцы.
И все же, как я могла притворяться, что все наладится? Как я могла продолжать свои дни, зная, чего нам стоил Конос? Каждый раз, когда я бы смотрела в сторону моря и видела этот проклятый остров, я оплакивала свою семью. Мне было бы интересно, бьется ли еще сердце Софии, или ее скормили вампирам или бросили в их лабиринт, чтобы развлечь фейри и успокоить зверя, который скрывался внутри.
София была в лучшем настроении, чем я ожидала, на ее лице сияла улыбка, и она помогала выбирать свои любимые платья и украшения. Как будто она отправлялась в путешествие, а не плыла навстречу своей гибели.
Моим единственным шансом добиться прогресса и обратить вспять этот кошмар была Офелия. Она любила своих дочерей и с радостью отправила бы меня на верную смерть много лет назад. Возможность увидеть, как я отправляюсь спасать Софию, была для нее мечтой. Я подошла к бывшей королеве и села рядом с ней.
— Ты знаешь, что это неправильно.
Офелия разгладила ткань платья, перекинутого через ее руку.
— Ты знаешь решение, Ара. И ты единственная, кто может это осуществить.
— О чем ты говоришь? — спросила я. — Я здесь не главная. Ты слышала, как меня отвергли. Как я могу это исправить?
Она осторожно положила платье в открытый сундук.
— София, почему бы тебе не попросить свою служанку принести нам что-нибудь на обед?
Офелия немедленно отпустила всех горничных, когда мы вошли в комнату, но Софии, похоже, не показалось необычным внезапное изменение мнения ее матери. Она радостно кивнула и вышла из комнаты.
Бывшая королева притянула меня ближе, ее тон был низким и заговорщицким.
— Посол все еще в нашем дворце, а трибуты уже на своих кораблях. Если бы с ним что-то случилось, возможно, они ушли бы с тем, что у них есть. Он был единственным в той комнате. Никто из его людей не оставался. Они не знают, что София должна присоединиться к ним.
— Ты хочешь, чтобы я убила его?
У меня сжалось в груди.
— Это вообще возможно? Мой отец ударил его ножом, а он даже не вздрогнул. Он уничтожил сотни бойцов своей магией. Его вообще можно было убить?