Я лишь подняла ближайшую постель и несколько раз ударила ее, вытрясая листья и облака пыли.
— Ты действительно это планировала, — сказал он наконец.
Я села на постель и начала разбирать свой рюкзак, вытаскивая теплую одежду, еду и вещи, которые собрала Элис.
— Да.
— Это все, что ты можешь сказать?
Я понюхала еду, гадая, есть ли в ней фэбейн. Он может быть во всем.
— Слишком рискованно есть это, — признала я, уклоняясь от его вопроса.
У Люсьена ничего этого не было.
— Я знал. Я знал, что ты лжешь, с того момента, когда ты выпустила свет в Хайберне. У моей подруги из Дневного Двора точно такая же сила, ее свет идентичен. И он делает того конского дерьма, о котором ты лгала.
Я сунула рюкзак под постель.
— Тогда почему не рассказал ему? Ты во всех смыслах был его верным псом.
Его глаза, казалось, кипели. Как если бы пребывание в его землях вывело расплавленную руду в нем на поверхность, даже с блоком на его силах.
— Рад видеть, что, по крайней мере, ты сняла маску.
В самом деле, я позволила ему это все увидеть — мое лицо не выражало ничего, кроме холодности.
Люсьен фыркнул.
— Я не рассказал ему по двум причинам. Первая, это было бы как ударить уже сломанного мужчину. Я не мог отнять у него эту надежду, — я закатила глаза. — Вторая, — огрызнулся он, — я знал, что если я был прав и обвинил бы тебя в этом, ты бы нашла способ убедиться, что я никогда не увижу ее.
Мои ногти впились в мои руки достаточно сильно, чтобы причинить боль, но я продолжала сидеть на постели, когда я оскалилась на него.
— И поэтому ты здесь. Не потому, что это правильно и он всегда был неправ, но просто потому, что так ты сможешь получить, что, как ты думаешь, должно быть твоим.
— Она мой мейт и в руках моего врага –
— Я с самого начала не скрывала, что Элейн в безопасности и о ней заботятся.
— И я должен был поверить тебе.
— Да, — прошипела я. — Ты должен был. Потому что если бы хоть на момент я поверила, что мои сестры в опасности, никакой Высший Лорд или король не смог бы удержать меня от их спасения.
Он лишь покачал головой, в его волосах танцевал свет свечи.
— У тебя хватает наглости, чтобы сомневаться в моих приоритетах в отношении Элейн, но каким был твой мотив, когда я беспокоился о ней? Ты планировала обойти меня на своем пути разрушения из-за настоящей дружбы или просто из-за того, что это может с ней сделать?
Я не ответила.
— Ну и? Какие грандиозные планы у тебя были на меня до вмешательства Ианфе?
Я потянула нитку, вылезшую из постели.
— Ты был бы в порядке, — сказала я.
— А как насчет Тамлина? Ты планировала выпотрошить его перед уходом и просто не получила такой возможности?
Я вырвала эту нитку из постели.
— Я обдумывала это.
— Но?
— Но я подумала, что худшим наказанием будет дать его двору рухнуть. Уж точно более долгим, чем легкая смерть, — я сняла ножи Тамлина, скрепя кожей по грубому каменному полу. — Ты его эмиссар, и, конечно, понимаешь, что вырывание его глотки, как бы это ни удовлетворяло, не даст нам союзников в этой войне.
Нет, это даст Хайберну слишком много возможностей навредить нам.
Он скрестил руки на груди. Готовясь начать долгий спор. Но прежде чем он смог это сделать, я вмешалась:
— Я устала. И наши голоса отдают эхом. Давай решим это не тогда, когда нас в любой момент могут поймать и убить.
Его взгляд был как раскаленное железо.
Но я проигнорировала его и примостилась на постели, от которой пахло пылью и гнилью. Я накинула на себя свой плащ, но не закрыла глаза.
Я не осмелилась спать — не тогда, когда он мог резко изменить свое решение. Все же просто лежать, не двигаться, не думать… В некоторых местах напряженность тела спала.
Люсьен задул свечу, и я слушала, как он тоже ложится.
— Мой отец будет охотиться на тебя за то, что у тебя есть его сила, если узнает об этом, — сказал он в холодную тьму. — И убьет за то, что ты научилась ей управлять.
— Он может встать в очередь, — сказала я.
Мое истощение как одеяло покрывало мои чувства, когда серый свет заливал стены пещеры.
Большую часть ночи я дрожала, вздрагивая при каждом звуке в лесу, остро ощущая каждое движение Люсьена в его постели.
Когда он сел, по его изможденному лицу я догадалась, что он тоже не спал, возможно думая о том, что я могу бросить его. Или что его семья найдет нас первой. Или моя.