Солнце поднялось. Его золотые лучи протянулись по земле.
В толпе зашептались.
Шепот сменился выкриками.
Они были обращены не к Ианте.
Ко мне.
Я, облаченная в белые одежды — воплощение чистоты, — озарилась сиянием дня. Путь солнца пролег не над головой Ианты, а прямо над моей головой.
Никто даже не заметил, что камень верховной жрицы почему-то оказался сдвинутым на несколько локтей вправо. Все смотрели только на меня. И точно так же никто не почувствовал дуновения легчайшего ветерка, прошелестевшего в траве.
Ианта не сразу отважилась повернуться и увидеть, что на этот раз сила солнца не наполняет и не благословляет ее.
Известные события во дворце правителя Сонного королевства потребовали от меня чрезмерного напряжения магических сил. Конечно, затем они восстановились, но я намеренно держала их под замком, дабы не повредить своим замыслам. Но сейчас я ненадолго сняла замок, и мое тело, освещенное солнцем, засветилось еще и изнутри, словно было прозрачным. Свет был чистым, как свет дня, как свет звезд.
— Разрушительница проклятия, — шептали в толпе. — Благословенная.
Я прикинулась, будто удивлена, но принимаю выбор, сделанный Котлом. Лицо Тамлина побелело от потрясения. Близнецы не скрывали своего замешательства.
Потом я повернулась к Ласэну. Его металлический глаз отражал свет, изливавшийся на меня. Друг, просящий друга о помощи. Я протянула ему руку.
У меня за спиной Ианта изо всех сил пыталась примениться к неожиданному повороту ритуала и вернуть себе власть над церемонией. Я чувствовала ее потуги.
Наверное, Ласэн их тоже чувствовал. Он взял мою руку, опустился на колено и прижал мои пальцы ко лбу.
Словно пшеничные колосья под напором ветра, участники празднества тоже встали на колени.
При всей пышности и затейливости церемоний и ритуалов Ианты в них не было ни силы, ни благословения. А Фейра, Разрушительница проклятия, спасшая Притианию от тьмы и тирании…
Фейра оказалось благословенной. Святой. Не склонившейся перед злом.
Мое сияние разрасталось, пока не окутало собою и Ласэна.
Рыцарь перед своей королевой.
Я посмотрела в сторону Ианты и снова улыбнулась ей, чуть отодвинув маску ягненка и показав скрывающуюся за ней волчицу.
В остальном торжества ничем не отличались от прошлогодних.
Солнце поднималось все выше. Мое свечение меркло. Постепенно улеглись восторги взволнованных зрителей. Мы спустились вниз. Наш путь лежал через поля, к другим холмам. Весть о моем маленьком чуде донеслась и туда.
Я не отходила от Ласэна. Кажется, он был доволен. Во всяком случае, здравомыслие не покидало его, что выгодно отличало Ласэна от большинства празднующих. Одних захлестывала радость, другие никак не могли выйти из благоговейного ступора. Были и такие, кого случившееся насторожило, породив вопросы.
Ианта шесть часов подряд объясняла утреннее чудо. Оказывается, Котел благословил ее лучшую подругу и солнце нарочно изменило путь, дабы показать, как оно радуется моему возвращению.
Своими речами Ианта утомила даже послушниц, которые так и не прониклись пафосом верховной жрицы.
А вот Тамлина случившееся не на шутку встревожило. Глядя на него, можно было подумать, будто со мною произошло что-то страшное. Во дворце правителя Сонного королевства Тамлин уже видел такое сияние. Может, его встревожили воспоминания? Доискиваться причин мне не хотелось.
Долг верховного правителя обязывал Тамлина уделять внимание не только мне. Его ждали подданные, воины, правители округов. Я оказалась предоставленной самой себе.
Впрочем, не совсем. Завидев меня, восторженные фэйри тянули ко мне руки. В их глазах я и сейчас видела слезы благодарности за освобождение от гнета Амаранты.
Раньше это не вызвало бы у меня ничего, кроме раздражения и желания забиться в укромный угол. Но я научилась благосклонно принимать выражение чужой признательности и улыбаться в ответ.
Чувства простых фэйри были вполне искренними. Я знала, как много пришлось им вытерпеть. А вот что касалось знати и гвардейцев Тамлина, усердно искавших меня… Здесь мои улыбки были такими же фальшивыми, как у Ианты. Меня называли «благословленной Котлом». Я отвечала, что нам не дано проникнуть в замыслы Котла.
Все эти благоглупости я повторяла и за ранним завтраком, и во время полуденной трапезы, пока не вернулась в дом, чтобы немного прийти в себя и передохнуть.