— Прости, если я…
— Я хочу увидеть Элайну. Хотя бы один раз. Мне необходимо узнать.
— Что узнать?
Ласэн плотнее закутал нас в мокрый плащ.
— Стоит ли мне за нее бороться.
Я не могла заставить себя сказать: «Да, стоит». Я не имела права обнадеживать Ласэна. Вдруг Элайна продолжала мечтать о свадьбе, хотя ее бессмертие уже внесло существенные поправки, сделав эту свадьбу практически невозможной?
Ласэн уперся затылком в холодную стену пещеры.
— Тогда я спрошу у твоего Ризанда, как он все это перенес? Как он жил, зная, что ты помолвлена с другим? Что ты делишь постель с другим мужчиной?
Я запихнула озябшие пальцы под мышки и вперилась в темноту.
Колено Ласэна уперлось в мое.
— А когда ты узнала, что Ризанд — твоя истинная пара? Когда погасла твоя любовь к Тамлину и ты начала любить Риза?
Я предпочла молчать.
— Это началось раньше твоего… исчезновения?
Я повернулась к Ласэну. Его силуэт почти сливался с темнотой пещеры.
— Мы с Ризандом стали близки только через несколько месяцев после этого.
— Но в Подгорье вы целовались.
— В Подгорье, если не забыл, мы все выполняли прихоти Амаранты. И поцелуи, и танцы были частью спектакля, где ни меня, ни его не спрашивали, хотим ли этого мы сами.
— И тем не менее Ризанд — твой любимый мужчина, к которому ты торопишься вернуться.
Ласэн ничего не знал ни об истории жизни Риза, ни о тайнах, открывших мое сердце верховному правителю Двора ночи. Чужая история, чужие тайны, говорить о которых я была не вправе.
— Можно подумать, Ласэн, ты бы обрадовался, если бы я полюбила свою истинную пару. Ведь ты сейчас в том же положении, в каком был Риз полгода назад.
— Ты нас бросила.
Нас. Не Тамлина. Нас. Эти слова эхом отдались в темноте пещеры и понеслись наружу, где завывал ветер и мела поземка.
— Ласэн, помнишь наш разговор в лесу? Я тебе тогда сказала, что перестала ощущать твою дружескую поддержку задолго до исчезновения из особняка.
Меня снова пробрала дрожь. Захотелось отодвинуться от него подальше, но я отчаянно нуждалась в тепле его тела.
— По правде говоря, Ласэн, ты так же мало подходишь Двору весны, как и я. Ты нашел там пристанище. Ты развлекался, живя в свое удовольствие. Но только не пытайся меня уверять, будто тебе всего этого вполне хватало. Ты способен на большее.
Даже в темноте я видела, как сверкнул его металлический глаз.
— И какому же двору, по-твоему, я подхожу? Уж не Двору ли ночи?
Я не ответила, поскольку сама не знала ответа. Если мы выживем и доберемся домой, я могла бы предложить Ласэну должность. Положение верховной правительницы давало мне такое право. Конечно, я бы пошла на такой шаг прежде всего ради Элайны, дабы уберечь сестру от жизни при Дворе весны. Хотя Ласэн… думаю, он бы вполне прижился у нас и нашел бы общий язык с моими друзьями. В самой глубине моей души, в самой мерзкой ее части, жило злорадство от мысли, что Тамлин лишится еще одной существенной опоры.
— Завтра нужно выйти как можно раньше, — только и сказала я Ласэну.
Мы пережили эту ночь.
Каждый шаг отдавался болью в окоченевшем и задубевшем теле. Даже при свете утра спуск с горы был опасен, и мы двигались со всей осторожностью, на какую еще были способны. Главное — мы не обнаружили никаких следов братьев Ласэна. Никаких признаков иной жизни — тоже.
Я старалась о них не думать, особенно теперь, когда мы пересекли границу и оказались во владениях Двора зимы.
Вдаль уходила ледяная равнина, сверкавшая под неярким солнцем. Чтобы ее пересечь, понадобится не один день, но меня это не волновало. Я проснулась, ощутив приток магической силы. Ее хватит, чтобы обогревать нас обоих. «Фэйская немощь» теряла власть над нашими телами. Но до чего же медленно выходила из нас эта отрава!
Я была готова побиться об заклад, что где-то на середине этой равнины к нам вернется способность совершать перебросы. Конечно, если удача по-прежнему останется на нашей стороне и нас никто не найдет.
Я стала вспоминать все, что Ризанд мне рассказывал о Дворе зимы и его верховном правителе Каллиасе.
В этих краях вечных снегов стояли великолепные дворцы с высокими башнями. Внутри было жарко от неутихающего пламени очагов. Там росли красивые вечнозеленые деревья и кусты. Основным средством здешнего перемещения служили сани, украшенные затейливой резьбой. В сани запрягали сильных оленей с ветвистыми рогами (Риз говорил, что поверхность рогов на ощупь кажется бархатной). Их копыта идеально подходили для бега по снегу и льду. Здешние воины были хорошо обучены, но в сражения ввязывались редко, больше уповая на грозных белых медведей. Те надежно охраняли земли Двора зимы от незваных гостей.