Под ногами заскрипели древние половицы. Не поднимая головы, блондинка бросила на меня взгляд. У неё были кристально-синие глаза, словно ясное весеннее небо. Она была очень худенькой, но я не сказала бы, что хрупкой. Она умела держать себя, но ощущающаяся чинность казалась необычной и немного тревожной для девушки её возраста.
Она так ничего и не сказала, но я не приняла её молчание за грубость. Она выглядела настороженной, как человек, который провёл слишком много времени в своём крохотном мирке.
— Меня зовут Амелия Грей. Я приехала к Луне Кемпер. Она ждёт меня.
Девушка ограничилась лишь коротким кивком, прежде чем закончила сортировать книги. Затем она повернулась и прошла к закрытой двери, постучала и проскользнула внутрь. Минуту спустя она вернулась и жестом пригласила меня зайти за стойку. Когда она отошла в сторону, позволяя мне войти в комнату, я заметила, что её взгляд был направлен не на меня, а куда-то за моё плечо. У меня возникло странное предчувствие, что если я прослежу за её взглядом, то ничего не обнаружу. Это было тревожное ощущение, ведь за редким исключением я единственная видела то, чего не могли увидеть другие.
Прежде чем я успела обдумать её странное поведение, Луна Кемпер встала с кресла, прогоняя с колен великолепного серого табби[3], и обошла стол, чтобы меня поприветствовать. Комнату внезапно наполнил аромат полевых цветов, словно она источала его своим телом. На углу стола стояла ваза с фиолетовой наперстянкой[4] (папа́ называл её колоколом ведьмы), но мне показалась, что запах исходил не от цветов. Никогда бы не подумала, что у них такой едкий аромат.
Луна выглядела лет на сорок, и это была чувственная брюнетка с великолепной кожей и глазами цвета дождевых облаков.
— Добро пожаловать, Амелия. Я так рада наконец-то встретиться с вами лично.
Она протянула руку, и мы обменялись рукопожатием. На ней была тёмно-серая юбка-карандаш и свитер цвета лаванды, подчёркивающий крупную подвеску с лунным камнем. Её лёгкая улыбка и дружелюбные манеры приятно отличали её от подавленной помощницы, которая была одета точно так же, как я: чёрная футболка, джинсы и куртка из лёгкого материала.
— Как дорога? — поинтересовалась Луна, опёршись стройным бедром о стол.
— Замечательно. Я давненько не бывала в этих краях. Уже и забыла, как прекрасно предгорье в это время года.
— Вам нужно съездить к водопаду, если будет возможность. Это самое красивое место во всём штате, хотя я, наверное, предвзята. Я родилась и выросла в предгорье. Мама частенько говорила, что я зачахну без гор и лесов, но на выходных я люблю иногда выбраться на пляж. У моего двоюродного брата есть домик на острове Сент-Хелена. А вы часто куда-нибудь ездите отдыхать?
— Нет, не особо. Я довольно занята.
— Сочувствую. Бизнес не оставляет много времени для игр. Не могу вспомнить, когда в последний раз у меня был настоящий отпуск. Может быть, следующим летом... — Она замолчала и бросила взгляд на дверь, за которой притаилась блондинка. — Сидра, это Амелия Грей, кладбищенский реставратор, о которой я тебе говорила. Сидра Бёрч. Она помогает в библиотеке после школы и иногда по выходным.
Я оглянулась через плечо и кивнула.
— Привет, Сидра.
Она ничего не ответила, но наклонила голову и так пристально на меня посмотрела, что мне стало неуютно. В этой девушке что-то чувствовалось. Что-то одновременно знакомое и отталкивающее. Словно она видела тьму. Как и я.
Я подавила дрожь и повернулась к Луне.
— Уверена, вам не терпится увидеть место, где вы будете жить, — оживлённо заявила она. — Я договорилась, что вы поживёте в доме Флойда Кови, пока он навещает мать во Флориде. У неё перелом бедра, поэтому он вряд ли вернётся ранее, чем через два меся…
Шум с дверного порога привлёк наше внимание. Сидра уставилась на Луну с таким видом, что я не могла понять.
— Что случилось? — спросила Луна.
— Почему вы её туда поселили?
— А почему нет? — с ноткой раздражения ответила вопросом на вопрос Луна.
Сидра посмотрела на меня своими синими глазами, а затем отвела взгляд.
— Это жуткий дом.
— Чепуха. Это чудесный дом прямо на берегу озера с прекрасным местоположением. На полпути между городом и кладбищем, — пояснила Луна. — Я думаю, вам будет там очень комфортно.
— Даже не сомневаюсь.
Но комментарий Сидры вместе с историей Тейна Эшера о неприкаянных душах на дне озера Бэлл всё-таки заронили своё коварное семя.
Луна выпрямилась.
— Чувствуйте себя как дома, а я пока сбегаю и принесу ключ. Подпишем контракт и необходимые разрешения, и я отвезу вас домой.
Сидра уже исчезла, и я предположила, что она вернулась к своим книгам за стойкой. После ухода Луны я подумала, а не сходить ли мне в библиотеку и спросить у девушки, что она имела в виду под тем, что дом Кови жуткий. Но я решила, что лучше будет подождать и составить своё мнение.
Я оглядела кабинет Луны, чтобы хоть как-то убить время. Это была одна из тех эклектичных комнат с кучей вещей, которые меня всегда привлекали. Так много интересных и необычных сокровищ, которыми можно полюбоваться: от резного двухтумбового стола до латунного корабельного колокола, установленного над дверным проёмом. Я не заметила колокол, когда вошла, но теперь услышала еле уловимое дзиньканье, словно ветер играл с языком. Вторая узкая дверь с арочным верхом и богато украшенной замочной пластиной заставила меня задаться вопросом, куда она ведёт.
Я медленно обошла комнату, любуясь безделушками в шкафах из красного дерева: статуэтки из выдувного стекла, антикварные карманные часы, окаменелости и раковины, коллекция ножей странной формы. На стенах висело множество фотографий в рамках, большей частью с изображениями местных исторических зданий, но снимки с людьми заинтересовали меня куда больше. Один особенно привлёк моё внимание: три девушки сплели руки и с мечтательным взглядом смотрели на камеру. Я узнала молодую Луну, ещё одна девушка обладала странным сходством с Сидрой, но я прекрасно понимала, что это не она. Их разделяла добрая четверть века, и, кроме того, причёски и одежда кричали о восьмидесятых. Сидра тогда ещё даже не родилась.
На затемнённом заднем плане притаилась четвёртая девушка. Её волнистые волосы развевались на ветру, а взгляд был устремлён прямо в объектив. Изучая это каменное лицо, я почувствовала необычное давление в груди и долгое время никак не могла отдышаться, не имея возможности отвести взора от полных ярости глаз.
3
Окрас табби – тот самый полосатый «тигровый» окрас, который, по мнению многих биологов, и делает кошку кошкой. Действительно, этот окрас бывает только у кошачьих и нигде больше в мире животных не встречается. По народным поверьям, кошки табби приносят удачу, заряжают хозяев энергией и помогают проще относиться к сложным жизненным ситуациям. Кроме того, полосатые кошки – символ уюта и теплого домашнего очага.
Английское слово «табби» имеет интересную историю. Считается, что оно происходит от названия шелковой ткани с муаровыми разводами, которая поставлялась в Англию в XVII веке из Багдада, где производилась в квартале Аттабия. В честь багдадского квартала сначала узор на ткани, а затем и похожую кошачью окраску назвали «табби».
С точки зрения генетики, табби – так называемый окрас «дикого типа». Это значит, что он является базовым, исходным – предки наших домашних кошек все были именно табби. И сейчас полосатость – признак многих неодомашненных видов кошачьих. Окрас табби – покровительственный, «камуфляжный» - он делает кошку незаметной на фоне травы и листьев, то есть в ее естественных местах обитания.
Различают четыре основных типа окраса табби – тигровый, мраморный, пятнистый и тикированный. Интересно, что все рыжие коты – обязательно табби!
4
Наперстянка (Дигиталис) относится к семейству Подорожниковых. Однолетнее, двулетнее или многолетнее травянистое, реже кустарниковое растение повсеместно произрастает в Евразии, на севере Африки и Канарских островах.
На верхушке его жестких, прямых, неразветвленных стеблей, достигающих в высоту 150 сантиметров, располагаются трубчатые колокольчики-наперстки, собранные в богатое соцветие-колос. В природе встречаются растения с желтой, охристой, красной, пурпурной окраской цветов. Цветы могут быть украшены точками, пятнами, крапинками.
В середине XVI века растение описал один из прародителей современной ботаники немецкий ученый, врач, естествоиспытатель Леонард Фукс. Он же присвоил цветку название Дигиталис, от латинского «digitis» — палец, перст.
За ядовитые вещества, содержащиеся в растении, наперстянку звали «ведьминым наперстком», «ведьминым пальцем», «лисьими перчатками», «кровавыми пальчиками». Растение широко использовалось в народной медицине, ритуалах черной и белой магии.