Отвернувшись от окна, я нехотя покинула это небольшое убежище и отправилась на поиски хозяйки дома.
Она ухаживала за раненой горлицей на террасе.
Я заглянула в клетку.
Что с ней случилось?
— Сломала крыло, — сказала Тилли, и я подумала о коричневом воробье в синей спальне.
— Она поправится?
— На то божья воля.
Травмированное крыло были надёжно закреплено марлей, но горлица била здоровым крылом от волнения, её крошечные чёрные глазки неотрывно следили за мной. Я не стала подходить ближе, чтобы не создавать птице лишнего стресса.
— Ты лучше выглядишь, — заметила Тилли, насыпая еду в крохотную кормушку.
— Мне и вправду лучше. Спасибо. Не знаю, что бы я делала, если бы не вы. Вы всегда меня выручаете.
Она ничего на это не ответила, и чтобы отвлечься от неловкого молчания, я оглядела уютную террасу. Я заметила птичьи клетки в дальнем конце, старомодные качели и удобную кресло-качалку для бдения. Двор был обставлен столбами с десятками скворечников, на верхушках деревьев царил птичий гвалт и с ветви на ветку постоянно кто-то перелетал. Я подошла к сетчатой двери, чтобы посмотреть на эту картину. Меня увидел Ангус и рысью бросился ко мне, жалобно скуля, чтобы его пустили в дом.
— Тилли, почему на кладбище было столько птиц?
— Давай присядем, милая, — сказала она и прошла на другой конец террасы. Тилли заняла кресло-качалку, а я устроилась на качелях.
— Вы всегда знаете, когда я в беде. Как вы оказались на кладбище этим утром?
— Пришла узнать насчёт работы. Слышала, тебе нужна помощь.
— Кто вам это сказал?
— Так тебе нужна помощь или нет? — спросила она без обиняков.
— Мне всегда нужна лишняя пара рук, но боюсь, я не смогу много платить.
— Мне много и не надо.
Я оглядела уютную веранду и пышный двор. Цвели паучьи хризантемы, а аромат розмарина ощущался даже через сетку.
— Здесь очень спокойно.
— Это дом.
Я устроилась поудобнее, сжав в руке тяжёлую цепь.
— Мы можем поговорить о том, что произошло на кладбище? Там что-то было. Я знаю это.
Она откинула голову на кресло и тяжело вздохнула.
— У меня нет всех ответов, которые ты ищешь. Я только знаю, что оно старое. Старше гор, я полагаю. Возможно, оно существует с начала времён.
— Это призрак?
— Нет, хоть оно с ними на другой стороне. Некоторые называют его демоном. Другие — зверем. Я называю его злом. Чистым злом.
Я с такой силой обхватила цепь, что у меня побелели костяшки.
Тилли встретилась со мной взглядом, и я увидела в блеклых глубинах блеск и сталь. Оно граничило с безумием.
— У него есть сила, но здесь ему приходиться действовать через слабых, питаясь их страхом, ненавистью и жадностью.
— Вот почему вы сказали, что я должна бояться того, что внутри, — произнесла я дрожащим голосом.
Она кивнула.
— Откуда вы все это знаете?
— Я это чувствую, — ответила она. — Предчувствую. С самого детства я всегда знала, когда должно произойти зло. Как и моя мама. Из-за этого люди нас боялись.
— Оно привело вас в лес ночью и сегодня на кладбище. Вы не искали работу. Вы почувствовали, что я в опасности.
— С того момента, как ты ступила в Эшер Фоллс, я знала, что ты в большой опасности. Всё изменилось с твоим появлением.
— Каким образом? — испуганно поинтересовалась я.
Она перевела взгляд на двор.
— Я живу здесь долгое время. Я много чего видела в этом лесу, слышала по ночам то, чему нельзя дать объяснения. По крайней мере, разумного.
Её лицо потемнело, и я снова заметила тень безумия, хотя я видела и слышала те же вещи.
— Я всегда знала, что это место осквернено. Почувствовала это в ветру, стоило сюда приехать. Так вышло, что я боялась выходить на улицу после наступления темноты и никогда не вернуться домой. Но я знаю, что там что-то есть... оно наблюдает и ждёт... — Она замолчала и вздохнула. — Когда вода затопила кладбище, стало ещё хуже. Животные начали сходить с ума. Незнакомцы бродили ночью по улицам. Люди отвернулись от друг от друга. Те, кто мог, покинули это место. Те, кто остались, научились постоянно оглядываться. А некоторые приняли зло.
— Каким образом?
Она положила руку на сердце.
— Они пустили его в своё сердце, потому что оно разрешило им творить плохие вещи.
Убийство, к примеру?
— И что же изменилось с моим появлением?
Она не ответила, и я воскликнула от отчаяния:
— Пожалуйста, скажите мне, Тилли. Почему я здесь? Что оно хочет от меня?
— Тебя, девочка.
Ледяной холод сковал спину, глаза округлись от страха и удивления, а сердце заколотилось как бешенное.
— Для чего?
— Ты особенная и даже не подозреваешь об этом. Ты ходишь по обе стороны завесы, что делает тебя опасной. Оно боится тебя, поэтому стремится контролировать.
— Каким образом?
— Оно пытается проникнуть внутрь тебя. Соблазняет на плохие поступки.
У меня перехватило дыхание при взгляде на её лицо.
— А если я буду сопротивляться?
— Оно будет пытаться ослабить тебя с помощью окружающих. — Она наклонилась ко мне, и её глаза пылали жаром старого проповедника. — Держись подальше от Тейна Эшера, милая. Ты меня слышишь?
— Почему? Какое он имеет отношение ко всему этому?
— Эшеры в лиге. Уже не одно поколение. — Её глаза безумно сверкали. — Как думаешь, откуда взялись их деньги и власть?
— Но Тейн не урождённый Эшер.
— Это не важно, девочка. Он жаждет того, чем никогда не сможет обладать. Это делает его восприимчивым к злу. Он опасен.
Я старалась не дрожать.
— Я не верю.
— Лучше делай, как я говорю, и держись от него подальше. Тейн Эшер не для тебя.
— Может, это она будет решать сама?
Я не услышала, как он подошёл и как заговорил через дверь, поэтому изо всех сил постаралась не подпрыгнуть. Он открыл дверь и вышел на веранду, держа в руках огромные бумажные пакеты. Тейн отнёс их в дом без единого слова. А затем вернулся и окинул нас пристальным взглядом.