Я неотрывно проработала всё утро и устроила себе перерыв на обед около часа дня. Открыла заднюю дверь внедорожника и села на бампер, жуя яблоко и кидая лакомство Ангусу. Он сожрал его с неприличным аппетитом. Я дала ему свежей воды, а затем он нашёл солнечное местечко, чтобы прилечь, пока я ушла на работу. Вторая половина дня прошла без приключений, и я так увлеклась съёмкой странных ангельских лиц, что потеряла счёт времени. Солнце уже начало опускаться за верхушки деревьев, когда я упаковала оборудование и направилась обратно к машине. Стоило мне выйти за ворота, как я услышала лай Ангуса. Он раздавался откуда-то из леса.
Обеспокоившись, я побросала вещи в багажник и прошла к углу забора, чтобы позвать пса. Лай стал ещё более яростным, когда он услышал мой голос, но пёс так и не пришёл.
Граница леса утопала в глубокой тени. Я бы предпочла дальше не заходить, но не могла бросить Ангуса. Что-то мешало ему вернуться ко мне. Может, он загнал белку или опоссума. Или горного льва или медведя...
— Ангус, ко мне!
Я услышал вой, но не смогла определить, воет это собака или кто-то ещё. Вдруг это один из тех неуловимых волков. Жуткий вой полностью меня парализовал. У меня был сотовый телефон и крошечный баллончик слезоточивого газа в кармане, но я содрогнулась при мысли, насколько близко мне придётся столкнуться с опасностью, чтобы его использовать.
В лес вела узкая тропа, но мне пришлось постоянно с неё сходить, чтобы обойти упавшие ветки. Запах прелой листвы и влажной земли смешался с древесным ароматом хвои. Когда я начала спускаться с другой стороны горы, кедры и ели расступились, и я оказалась в туннеле вересковой пустоши, которая настолько плотно заросла рододендрон и горный лавр, что можно было без труда потеряться. Папа́ говорил, что однажды заблудился в подобной «чаще». Он назвал её лавровым адом. Лабиринт занимал не больше квадратной мили, но у него ушёл практически весь день, чтобы из него выбраться. И это рассказал человек, который родился и вырос в горах.
Как только я выбралась на тропу, низкорослые рододендроны вцепились в мои волосы и стали дёргать за одежду. Растительный полог висел так низко, что сквозь спутанные ветви просачивалось очень мало света. Было очень жутко. Темно и одиноко. Когда я остановилась и прислушалась к тишине, меня накрыло ощущение запустения. Я не услышала ни пения птиц с верхушек деревьев, ни шелеста в кустах, вообще ничего, кроме далёкого грохота водопада. Может поблизости есть пещера, так как я почувствовала серный запах селитры.
Чтобы нарушить эту давящую тишину, я снова позвала Ангуса, и его ответный лай принёс облегчение. Спустившись по скальному гребню, я наконец-то его нашла. Его взгляд был устремлён на скалы позади меня, и я обернулась, надеясь встретиться лицом к лицу с самым страшным — загнанным енотом, хотя в случае угрозы они могут вести себя весьма агрессивно. Тщательно окинув взглядом окрестности, я сначала ничего не заметила, одни лишь пряди пурпурной наперстянки, которой удалось выжить в столь враждебной среде. И тут я приметила узор из камней и ракушек на небольшом холмике земли и поняла, что смотрю на могилу, скрытую и защищённую скалистым навесом. Понятия не имею, как Ангусу удалось её разыскать. Не думаю, что могила свежая. Кроме запаха селитры, я больше не смогла ничего уловить.
Я подошла ближе, сразу отмечая, что траву вокруг могилы косили, не в последнее время, но достаточно часто в прошлом, чтобы не дать зарасти. Традиция чистой земли вокруг могилы уже давно вышла из моды — хотя я недавно встречала подобные захоронения в Пидмонте, штат Джорджия, — и тщательный уход за этим местом разжигал ещё больше любопытства.
Я осторожно убрала мёртвую листву и мусор, чтобы прочесть надпись. Камень утонул в земле, что делало его практически невидимым, если не знать, куда смотреть. Я достала кисточку с мягкой щетиной из кармана и аккуратно стряхнула толстый слой грязи, чтобы прочесть надпись. Но я не увидела ни имени, ни даты рождения или смерти. На поверхности камня был выгравирован лишь один тернистый стебель розы с отрубленным цветком и бутон. Такой символ иногда использовался для двойного захоронения матери и ребёнка. Но почему они похоронены в столь одиноком месте?