В данный момент она занималась гостями в самой большой и самой нелепо украшенной гостиной. Лицо дамы еще хранило следы былой красоты, сделавшей ее много лет назад прославленной повелительницей бомонда, заманившей в свои сети самых известных мужчин своего времени. Но внимание Кассандры привлек проницательный, умный взгляд этой женщины. Ей так много рассказывали об Элизабет Милбэнк, или леди Мельбурн, стараясь доказать справедливость ее прозвища, что Кассандра ожидала увидеть настоящую мегеру. Но Джоанна была права в том, что Паучиха пускает в ход свои чары, тем самым разоружая противника.
– Моя милая принцесса, – произнесла леди Мельбурн с ослепительной улыбкой, свидетельствовавшей о том, что свои зубы она содержала в полном порядке, – я очень рада вас видеть.
Несмотря на преклонный возраст, она поднялась с кресла и присела в глубоком реверансе.
– Пожалуйста, – быстро промолвила Кассандра, – не нужно церемоний. Мой визит в Англию абсолютно частный.
– Как мудро с вашей стороны приехать сюда по личным делам, моя дорогая, – отметила леди Мельбурн, возвращаясь на место.
Она похлопала по дивану рядом с собой, приглашая принцессу сесть.
– Я так жаждала встречи с вами. Вы нас не баловали своими визитами.
Замечание было сделано с лукавой улыбкой. Кассандра не сомневалась в том, что леди Мельбурн знала все до мельчайших деталей о ее визите в Карлтон-Хаус – что на ней было надето, с кем она говорила, что именно сказала, как долго она там пробыла и о чем судачили после ее ухода.
Кассандра решила не скрывать того, что ей весело. Неожиданно для себя она обнаружила, что получает удовольствие от вечера.
Принимая предложение сесть, она сказала:
– Вы знаете, моя невестка, леди Джоанна, в положении. Это настоящая причина того, что я приехала в Англию. Меня очень беспокоит, что мое присутствие переутомит ее.
– Да, я понимаю, – любезно произнесла леди Мельбурн.
Она посмотрела на Джоанну, которая сидела на приличном от них расстоянии и разговаривала с Ройсом. Алекс ни на шаг не отходил от жены. Он не слишком благожелательно поприветствовал хозяйку дома.
– Леди Джоанна – очень целеустремленный человек, – невнятно проговорила Паучиха. – Подумать только, всего лишь год назад она была забитой деревенской мышкой.
Кассандра засмеялась, как будто леди Мельбурн рассказала анекдот, хотя прекрасно понимала, что хозяйка дома не рассчитывала на подобный эффект. Джоанна говорила Кассандре, что леди Мельбурн ее очень сильно недооценивает, но была не настолько глупа, чтобы открыто показывать свою неприязнь.
«Она не может спокойно относиться к чужому счастью, – так сказала Джоанна. – Говорят, она стала такой после душевной травмы, нанесенной ей Пенистоном Милбэнком, лордом Мельбурном. Ей было шестнадцать, когда они поженились. Она страстно его любила. Через месяц все уже знали, что у него появилась любовница. После пережитого предательства она превратилась в циника, ужаснее которого свет не видел, пожалуй, еще никогда».
Учитывая антипатию леди Мельбурн к романтическим счастливым отношениям и то, что за этим крылось, Кассандра сказала:
– Мышь вряд ли смогла бы покорить сердце моего брата.
– Тем не менее у нее это получилось, не так ли? Поразительно! Кто бы мог подумать! Но довольно об этом… Расскажите мне о своих планах в Англии.
– У меня нет их, кроме того, конечно, чтобы помогать своей семье.
– Как благородно с вашей стороны. Скажите, это правда, что на Акоре правят воины, а женщины прислуживают? Это на самом деле так?
– Да, так говорят, – ответила Кассандра. Леди Мельбурн сделала хитрый ход, одним вопросом попав прямо в яблочко, но Кассандра выросла в королевской семье. Ей лучше, чем кому-либо, было известно, как отражать подобного рода нападения.
– Но правда ли это? Сказать ведь можно что угодно.
– Акора – древняя страна. Она старше даже Англии, поэтому у нас слишком много тонкостей.
– Правда? Как интересно. Но вы ведь одновременно являетесь англичанкой, разве нет?
– Грубо говоря, да.
– Грубо говоря? Вы даже на четверть не ощущаете себя англичанкой?
– Ощущаю, только когда читаю Джейн Остин, – призналась Кассандра.
– Остин? Эту крестьянку, которая начала писать? Моя дорогая племянница Аннабелла обожает ее. Я просто обязана вас познакомить.
Когда леди Мельбурн договаривала последние слова, она поманила к себе пальцем молодую женщину, стоявшую неподалеку. Кассандре показалось, что она была примерно ее возраста. Девушку нельзя было назвать ни стройной, ни толстой, она была какой-то удивительно круглой. Все в ней: глаза, щеки, грудь, другие части тела – было абсолютно круглым. Вне сомнения, многие мужчины восхищались ее фигурой.
Девушка явно находилась в полном подчинении у своей тетушки. Она мгновенно прервала свой разговор с другим гостем и подошла к леди Мельбурн.
– Да, тетя Элизабет?
– Я хочу познакомить тебя с ее высочеством, принцессой Кассандрой, моя дорогая. Иначе зачем бы мне понадобилось отрывать тебя от гостей? Мой тебе совет: поменьше времени проводи за чтением книг и побольше внимания обращай на то, что происходит вокруг.
Повторив, очевидно, уже в сотый раз эту нравоучительную фразу, леди Мельбурн обратилась к Кассандре:
– Аннабелла – очень смышленая девушка. У нее есть способности к математике. Правда, в наше время это не ценится, так как наука – не женское дело. Кстати, Аннабелла, принцесса также увлекается твоей мисс Остин.
– Вряд ли она моя, тетя, но я все равно рада. Поворачиваясь к Кассандре, она спросила:
– Вы на самом деле читали ее?
– Да, но это была единственная книга, которую мне удалось найти. У нее есть еще книги?
– Нет, это только слухи. Боюсь, мы не увидим ничего нового еще целый год. Как вы узнали о ней?
– Мой брат привез книгу из Англии в прошлом году.
– Как интересно. А что еще вы читаете?
– О, все подряд! У меня нет особых пристрастий.
– Вы слышали о лорде Байроне? Его последнее стихотворение наделало столько шума!
– Да, – осторожно произнесла Кассандра. – Оно вызывает столько… воспоминаний.
– Стихотворение принесло ему мировую славу. Должна признаться, он покорил меня.
Опомнившись, она добавила:
– Я имею в виду произведение, конечно. С самим лордом я почти не знакома.
– Но вы встречались с ним?
– О да. Но не подумайте, что я искала знакомства.
Это оправдание показалось Кассандре очень странным, но она не придала ему значения. И только спустя некоторое время, продолжая свой разговор с леди Аннабеллой Милбэнк, она начала понимать причину отрицания всякого личного интереса к человеку с «мировой славой».
Внезапно по залу прокатился шепот.
Через несколько минут до них дошло известие о прибытии лорда Джорджа Гордона Байрона.
Кассандре был интересен этот мужчина, но у нее не возникло ни малейшего желания примкнуть к толпе, внезапно окружившей его в надежде получить хоть каплю внимания. Аннабелла также осталась неподвижной и внешне равнодушной. Но проницательный взгляд мог заметить, что ее розовые щеки побледнели, а в глазах появились отчаяние и тревога, свидетельствующие о внутренней борьбе.
Причиной этих переживаний был мужчина лет двадцати, немного выше ее ростом и очень странно одетый. В то время как на всех мужчинах были черные брюки, длиннополые фраки и незамысловатые рубашки, Байрон, словно бросал всем присутствующим вызов, был одет в широченные белоснежные брюки – такие широкие, что их можно было принять за юбку, – такого же необычного покроя рубашку, расшитый жилет, и ко всему прочему на его шее красовалась массивная золотая цепочка. В своем одеянии он был одновременно похож на женщину и на мужчину. Выражение его лица тоже было двойственным. Густым ресницам, обрамлявшим карие глаза, позавидовала бы любая женщина, но его большой упрямый подбородок свидетельствовал о принадлежности к мужскому полу. Рассматривая его, Кассандра подумала, что он, очевидно, недавно получил легкую травму. Только когда она пригляделась, ей стало ясно, что молодой человек обречен носить специальную обувь с высокой подошвой на правом ботинке, чтобы его хромота не так бросалась в глаза.