Телеан махнула рукой официантке, которая кивнула ей.
– Было бы глупо позволить ему остаться с ней наедине прямо сейчас, - пробормотала она. – Из того, что вы рассказали мне о вчерашней реакции Нелайры, мне трудно поверить, что она стала бы надлежащим образом защищаться, если бы он напал.
Ярость обожгла мои внутренности при этой мысли.
– Ты не придаешь ей должного значения, - сказал Демос, его взгляд был жестким.
Телеан покачала головой, глядя на него. Я долго размышлял о ней.
Иногда тетя Приски видела в ней не более чем инструмент, которым можно воспользоваться против своих врагов. Я узнал это, потому что мой брат использовал меня таким же образом с тех пор, как мне исполнилось девять зим. Разница была в том, что я был прирожденным убийцей. Приска была прирожденным защитником. И если Телеан думала, что я позволю ей сломать Приску и превратить ее в оружие, она скоро подумала бы иначе.
Телеан взглянула на меня, ее брови приподнялись от того, что она увидела на моем лице. Я наблюдал за ней, пока она не отвела взгляд.
Все во мне побуждало меня вернуться наверх. Чтобы вывести Приску из депрессии. Любить ее до безумия. Сделать что угодно , чтобы увидеть ее улыбку.
Больше не было смысла это отрицать. Мечты, которые мы оба разделяли, убийственное спокойствие, охватившее меня, когда я узнал о двуличии Конрета, глубокое знание, поселившееся в моей груди, когда я посмотрел на Приску.
Она была моей парой.
И я не мог ей сказать.
Приска не выбирала родиться гибридной наследницей. Она не выбирала идти на войну. До сих пор у нее было так мало вариантов в жизни, что я отказался принимать от нее какой-либо дальнейший выбор.
О, она знала, что парам не нужно оставаться вместе. Но я бы не стал возлагать на ее плечи еще больший груз ожиданий.
И... какая-то часть меня, часть, которую я никогда не признавал до этого...нуждалась в том, чтобы она выбрала меня. По своей собственной воле. Не потому, что судьба решила, что мы подходим друг другу лучше всего, или потому, что нас свела вместе одна и та же судьба. Но потому, что она посмотрела на меня и увидела во мне мужчину, который был больше, чем просто Кровожадный принц. Потому что она увидела мужчину, с которым стоило связать себя на всю оставшуюся жизнь.
Я не был слеп к недостаткам моего народа. Мы были капризной расой, одержимыми и склонными к насилию. Но наше спаривание, каким бы редким оно ни было, было подарком. Другая половина нашей души ждет, чтобы мы любили. Чтобы лелеяли.
Я хотел этого. С ней. И если у меня что-то и было, так это терпение. Я мог подождать.
По крайней мере, некоторое время.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Ярость Сабиума была очевидна по подергиванию его пальцев, когда он снова и снова прижимал их к своему бедру.
– Громалийцы напали? Ты уверен?
Патриарх Грив кивнул. Ему отдали земли Фарроу, а взамен Сабиум настоял, чтобы он играл большую роль в восстании.
– Один выживший, - сказал он. – Как и в прошлый раз.
Он дернул головой, и одного из железных стражников вывели вперед, толкнув на колени перед троном Сабиума. Стражник был избит, оба его глаза подбиты, нескольких зубов не хватало. Он оберегал одну руку, баюкая ее другой. Очевидно, ему было отказано в помощи целителя.
– Говори, - сказал Сабиум.
Губы стражника задрожали.
– Они были одеты в цвета Громалии, ваше величество. Они сказали нашим людям, что им больше не будет позволено появляется в их королевстве, когда нам заблагорассудится. А потом они убили всех, кроме меня.
Сабиум сузил глаза. И я увидела момент, когда он понял, что его тактика провалилась. Он предполагал, что наследник-гибрид был всего лишь помехой. Той, которая уйдет — по крайней мере, на короткий срок. Той, которая могла бы сплотить ее людей, но их было так мало, что у них не было бы шансов против него. И вот она истекла бы кровью где-нибудь на грязном поле боя, забытая для истории.
Вместо этого Нелайра сделала первый ход. Я не сомневалась, что она стояла за этим – нападением. Наконец-то она действовала так, как я надеялась.
Сабиум забарабанил пальцами со все возрастающей энергией.
– Ты сказал, что посол видел ее с громалийским принцем.
Он обратился к Гриву, который достал носовой платок и промокнул вспотевший лоб, явно обеспокоенный нынешним настроением короля.
– Да, ваше величество. Они были... явно близки. Ходили слухи, что эти двое поженятся. Предположения, которые посол сказал, что проигнорировал бы, если бы не видел, насколько близко они были своими собственными глазами .
Сабиум уставился на Грива так, словно раздумывал, не выколоть ли ему глаза.
Грив замер.
– А Эриндан?
– Он отправил это сообщение, ваше величество.
Сабиум взял его, пробежал по нему взглядом и усмехнулся.
– Он хочет, чтобы я принимал банальности и обещания верности? Нет. Отправь ответное сообщение. Проинструктируй его, что я знаю о коррумпированной цитадели в стенах его города. Если он действительно хочет остаться союзником, он предпримет соответствующие шаги .
Мой разум лихорадочно работал. Если бы я была Эринданом, я бы пыталась какое-то время играть на обеих сторонах. Этим принуждением Сабиум заставлял его занять определенную позицию. И если наследница-гибрид узнает о нападении Эриндана на ее народ, любой союз, который у них мог быть, был бы мертв.
У меня мелькнула идея. Если бы меня поймали, я была бы мертва. Но это могло бы просто выиграть мне немного времени.
Благодаря Пелисиану я теперь знала, где находится Мадиния. И изрыгающая пламя гадюка не стала бы доверять мне без демонстрации веры.
Это была бы прекрасная возможность.
Я проснулась и обнаружила на себе пристальный взгляд Асинии. Я перевернулась на спину.
– Ты смотрела, как я сплю?
– Было трудно не делать этого. Ты спала два дня. Кому-то нужно было проверить, дышишь ли ты еще.
Мой разум все еще был затуманен сном, поэтому мне потребовалось время, чтобы вспомнить.
Боль ослепила меня, и у меня перехватило дыхание.
Асиния потянулась к моей руке.
– Я знаю.
Мы долго лежали в тишине. В какой-то момент я, спотыкаясь, добралась до ванной. Когда я ковыляла обратно к кровати, Асиния посмотрела на меня.
– Лориан внизу, готовит что-то поесть.
Я просто кивнула, любуясь ее распущенными волосами и бледным лицом. Она смотрела на меня в ответ.
– Я знаю, ты винишь себя, - сказала она.
Я не утруждала себя попытками отрицать это.
Она села, подтянув колени к груди.
– Ты, вероятно, думаешь, что ничего этого не случилось бы, если бы ты не вышла из себя из-за Крейлора и не использовала свою силу в тот день.
Это была правда. Асиния покачала головой, глядя на меня.
– Ты убегала. И ты бы добралась до корабля. Я знаю, ты бы добралась. Особенно после того, как Тибрис нашел бы тебя. Но вместо этого ты вошла в этот замок, потому что я был там.
Мой желудок сжался.
– Асиния...
– Нет, послушай
Я крепко зажала рот.
Рот Асинии скривился.
– Я могу так же легко винить себя. Я должна была убежать в тот момент, когда узнала, что ты ушла. Но я была слишком медленной. И ты рисковала всем, чтобы спасти меня. Ты бы никогда не спасла всех этих гибридов, если бы я не была внизу, в том подземелье. И это то, что привело Регнера в такую ярость.
Я вздохнула.
– К этому всегда бы пришло. В какой-то момент я бы узнала, кто я такая.
– И Регнер сжег бы нашу деревню и убил всех этих людей в отместку. Всегда. Это его испытанный метод всякий раз, когда он решает наброситься. Мы обе можем винить себя. Честно говоря, Криста тоже должна нести часть вины, если мы играем в эту игру, но я не буду плохо отзываться о мертвых .
Я поморщилась, но поняла, к чему клонит Азиния. Тем не менее, боль засела глубоко, пока у меня не закружилась голова.
– Все они, Асиния.
Ее глаза наполнились слезами.
– Я знаю. Но если мы будем винить себя, если позволим этому искалечить нас, он победит. Тебе позволено чувствовать себя дерьмово. Тебе позволено поспать пару дней и отгородиться от мира. Но потом ты должна встать и продолжать двигаться. Потому что мы все рассчитываем на тебя.
Я глубоко вздохнула. Часть меня хотела заползти обратно в постель, но остальная часть меня знала, что она права. Я должна была продолжать двигаться. И я смогла это сделать из-за нее. Из-за Лориана, моих братьев, Кависа и других.
– Спасибо тебе. За то, что ты здесь.
Ее улыбка была хрупкой, надломленной.
– Где еще я могла быть?
Демос издал тихий звук, и я обернулся, когда Приска появилась у подножия лестницы. Что-то внутри моей груди открылось. Я взглянул на ее братьев. Судя по выражению облегчения на их лицах, они чувствовали тоже
самое.
Телеан откусила кусочек тушеного мяса. Очевидно, меньшего она и не ожидала.
Асиния плелась за Приской. Она выглядела опустошенной, но решительной.
Я взял Приску за руку и потянул ее на сиденье рядом со мной, в то время как Асиния заняла место напротив нее.
Приска встретилась со мной взглядом.
– Кавис?
Я продолжал держать ее за руку, испытывая потребность прикоснуться к ней.
– Он на страже.
Она кивнула. Я подал знак подать еще тушеного мяса.
– Тол? – спросила Асиния.
– Решил прогуляться.
На стол перед ними были поставлены еще две миски с тушеным мясом и тарелка со свежим хлебом. Обе женщины принялись за еду, и что-то успокоилось во мне, когда на щеки Приски вернулся небольшой румянец.
К нам подошел мужчина, одетый в громалийское зеленое. Я поднялся на ноги, встав между посыльным и столом. Гонец сглотнул, его рука дрожала, когда он отдавал мне пергамент. Взяв послание, я передал его Приске.
Демос бросил пару монет в руку посыльного. Никто не произнес ни слова, пока он не выбежал из гостиницы.
Приска просмотрела сообщение, и мне захотелось убить Эриндан за отчаяние на ее лице.