Фэйри дернула плечом:
– Это вам решать, госпожа. Простите, но я некоторое время наблюдала за вами. Вы шли так, словно прятались. Или боялись, что вас узнают. Почему? Вы же знаете: вам открыты все двери. Везде вас встретят с радостью.
– Как верховную правительницу? – отважилась спросить я.
– Как одну из нас, – простодушно ответила фэйри.
Смысл ее слов дошел до меня не сразу. При всей их странности они показались мне… фрагментом мозаики, о существовании которого я даже не подозревала. Или протянутой рукой, которую мне отчаянно хотелось пожать, но это желание я осознала только сейчас.
Я сняла перчатку и сама протянула руку:
– Меня зовут Фейра.
Женщина сжала мои пальцы. При внешней хрупкости ее рукопожатие было невероятно сильным.
– Рессина, – кратко представилась она.
Она не улыбалась дежурно и не сыпала участливыми словами. Ее дружелюбие – настоящее.
На башне, что стояла у самой границы Радуги, колокола пробили полдень. И сейчас же им ответили колокола других городских башен.
– Мне пора, – сказала я, отпуская руку Рессины. – Была рада с тобой познакомиться.
Я натянула перчатку на озябшие пальцы. Нужно будет за зиму поупражняться в огненном даре. Хорошо бы научиться согревать себя и одежду, не устраивая при этом пожара.
Рессина махнула в сторону здания, мимо которого я проходила по пути сюда. Когда-то она защищала его от захватчиков Сонного королевства. Стены ярко-малинового цвета. Светло-бирюзовые двери и оконные переплеты. Такой же цвет был у воды залива, на берегу которого стояла Адриата.
– У нас там мастерская. Если вам понадобится совет по части живописи или захочется пообщаться – милости прошу. Я провожу там почти все время, а живу на втором этаже.
Рессина указала на маленькие круглые окошки второго этажа.
Я поблагодарила ее, приложив руку к груди.
Мы снова замолчали. Перед мысленным взором встали истерзанная улица и Рессина, готовая защищать свой дом и друзей.
– Мы все помним, – сказала она, читая мои мысли.
Она смотрела на развалины, на заколоченную галерею и, наверное, тоже видела улицу, густо залитую кровью.
– Вы ведь тогда нас спасли.
Я не знала, куда деть руки. Что на это ответить? Лучше промолчать.
Охристые глаза Рессины ярко вспыхнули.
– Если мы стараемся не мозолить вам глаза – это не от короткой памяти или неблагодарности. Мы понимаем: нынче вам не до нас. Но поверьте, каждый из нас знает и помнит, кого мы должны благодарить за помощь в тот день.
Слушая ее, я не гордилась, а осознавала мизерность наших усилий. На улицах Велариса по-прежнему встречались развалины. И горожане, пострадавшие во время нападения, продолжали умирать.
Рессина отошла на несколько шагов и остановилась.
– Раз в неделю, по вечерам, мы с друзьями собираемся и рисуем вместе. Ближайшая встреча – через пару дней. Вы окажете нам большую честь, если придете.
– А чему посвящены ваши картины? – осторожно спросила я.
– Тому, о чем необходимо рассказывать, – скупо улыбнувшись, ответила Рессина.
На Веларис надвигался холодный вечер, однако улицы не пустели. Горожане шли, обвешанные коробками и свертками. Кто-то едва тащил громадные корзины с фруктами, которые продавались на многочисленных лотках в торговых Дворцах.
Капюшон моего плаща был с меховой подкладкой, надежно защищавшей от холода и ветра. Я лавировала между лотками и тележками Дворца рукоделия и драгоценностей. Последние интересовали меня больше.
Кое-где магическое отопление сохранялось, но во многих местах заклинания временно сняли, чтобы горожане могли насладиться первым снегом. Я вдоволь им насладилась и теперь жалела, что не надела кофту потеплее. Мне бы не помешало умение согреваться с помощью магии, но без пламени на одежде. Только не знаю, хватит ли у меня на это времени.
Обойдя несколько магазинчиков, я решила вернуться в первый. Пожалуй, подарки я куплю именно там. Где-то на полпути меня взяли под руку.
– Если купишь Амрене тот большой сапфир, она воспылает к тебе вечной любовью, – сказала Мор, лениво растягивая слова.
Я засмеялась и откинула капюшон, мешавший рассмотреть подругу целиком. Мороз разрумянил ее щеки. Золотистые волосы, заплетенные в косы, уходили под белую меховую подкладку плаща.
– Вот только вряд ли наши сундуки воспылают ко мне такой же любовью.
– Не прибедняйся, – усмехнулась Мор. – Уж тебе ли не знать, насколько мы богаты?
Она кивнула в сторону витрины ювелирного магазина, где красовался сапфир размером с яйцо.
– Ты можешь заполнить такими камешками всю купель, а мы не обеднеем даже на полноготка.
Я знала, поскольку видела списки нашего имущества, но размеры богатства Риза… моего богатства и сейчас не укладывались в голове. Многозначные цифры были чем-то неосязаемым, напоминая детскую игру в деньги. Возможно, мое скудное человеческое детство до сих пор давало о себе знать, однако я не транжирила деньги направо и налево, покупая лишь необходимое.