Нежно, медленно, король протянул руку, чтобы смахнуть слезу с её щеки. Она была потрясена, увидев, что его глаза тоже блестели.
— Скажи мне, что ещё не поздно, Зара.
Да помогут ей боги, ещё не поздно. Она не была уверена, что с этим мужчиной когда-нибудь будет слишком поздно. Невозможно уйти от него, этого смертного, который отринул всю определённость, всю власть, чтобы испытать короткое мгновение жизни с ней.
Подвинувшись ближе, она всмотрелась в его привлекательное, любимое лицо, и всё её тело ускорилось от желания. Теперь они были всего лишь людьми, их жизни коротки. Они не правили дворами, не несли ответственности ни за какие миры, кроме их собственного — этого маленького средневекового мира, где она была целительницей, а он может стать ремесленником. Они будут бродить по лесам на рассвете, заниматься любовью днём, а под полночными лунами она будет танцевать для него.
— Поцелуй меня, любовь моя.
Затем она очутилась в его руках, и он, подхватив, понёс её к кровати, и когда она упала на покрывало, он сбросил свою рубашку.
Он уже не был тем огромным существом, которому приходилось менять облик, чтобы быть с ней. Он был, пожалуй, на сорок сантиметров выше неё, всё так же мощно и прекрасно сложен.
Боги, она жаждала его!
— Если ты уйдёшь, в этот раз я приду за тобой, — пригрозила она, сверкнув глазами.
— Я ожидаю от тебя этого. Хотя не дам тебе повода, — сказал он, сбрасывая ботинки.
— Если ты планируешь помешаться на чём-то помимо меня, — выплюнула Зара, — я наложу на тебя ужасные заклинания. И теперь ты не сможешь с ними справиться.
— Я не заслуживаю меньшего, — согласился он, и его веки отяжелели от желания, пока он бродил своим тёмным взглядом по её телу.
Она ткнула в него пальцем.
— Если ты не будешь прибирать за собой и рассчитываешь оставлять свой обычный бардак, я буду отчитывать тебя до такой степени, что ты будешь мечтать о глухоте.
— Тогда я буду убирать за нами обоими на протяжении первых нескольких столе… десятилетий.
— Это может здорово помочь задобрить меня, — признала Зара, когда он присоединился к ней на кровати.
Он до сих пор ещё не целовал её. Он смотрел на неё так, словно не мог поверить, что он здесь, вот-вот обнимет её, прижмёт к себе и возьмёт её любыми способами.
— С чего бы тебе прощать меня?
Зара слегка улыбнулась.
— Потому что прощение создаётся из любви. А я никогда не перестану любить тебя.
Король смял её губы своими.
***
Я откидываюсь на спинку красного бархатного кресла с восхищённым вздохом, мой зачарованный взгляд прикован к экрану проектора, обрамлённого узорной позолоченной сценой.
Они вот-вот займутся любовью, и я полностью увлечена моментом, забыв про попкорн на соседнем кресле и до боли возбудившись. Я бросаю взгляд на Бэрронса и обнаруживаю, что он смотрит на меня, и его полночные глаза превратились в бассейны кровавой похоти. Моё дыхание сделалось прерывистым, и его тоже.
Я снова смотрю на экран, невыносимо разрываясь. Я не считаю себя вуайеристкой, но упустить возможность посмотреть, как эти прекрасные и несчастливые любовники, бесчисленное количество раз прошедшие сквозь сам ад, занимаются любовью со всей страстью их сердец?
Никогда.
Я чувствую, что внимание Бэрронса тоже вернулось к экрану, когда король накрыл Зару своим смуглым, мощным телом.
Внезапно король поворачивается и резко бросает взгляд через плечо.
То есть, прямо на нас!
Затем он протягивает руку, которая вырастает до невероятных размеров, тянется к нам дальше и дальше, словно он может дотянуться сюда и прикоснуться к нам. Или шлёпнуть за подглядывание.
Затем с хлопком, который заставляет меня подскочить на сиденье от испуга, экран проектора скручивается, и аппарат скрывается в потолке.
Оставляя пустую сцену.
— Ох! Как он смеет? — негодую я. — И вообще, как он это сделал? — требую я. — Он же больше не король. Как он дотянулся до Белого Особняка и повлиял на материю здесь, когда он находится за много миров отсюда и…
— Да похер, какая разница? — рычит Бэрронс, явно не меньше меня раздражаясь, что наше шоу прервали на горяченьком. — Я знаю, где мы можем посмотреть конец.
Его тёмный взгляд блестит той же похотью, что пылает в моих венах. Он дёргает меня за руку и срывается с места, почти таща меня за собой, пока я не справляюсь со своими ногами и не начинаю бежать бок о бок с ним.
Мы проносимся через Белый Особняк, по коридорам, которые вновь начали светиться золотистым, затем по по розовому мрамору, по яркой лазури, наконец, по кроваво-красному и в итоге по чёрному мрамору, и с каждым шагом страсть во мне полыхает всё ярче и жарче, когда я слышу их шёпот, чувствую их ласки, отголоски любви, которая продлилась миллион лет и наконец-то полностью скрепилась, когда Зара и её король готовы пожертвовать всем, просто чтобы быть вместе как мужчина и женщина перед лицом неопределённого будущего и гарантированной смерти в итоге, и всё это ради одного большого глотка горечи и страсти прямо сейчас.