– Смотри, Камушек, – прошептал Флинт. – Вот и Зимний клык. Теперь пути назад нет…
В капюшоне Флинта пошевелился клубок белого меха, уставился на него чёрными глазками и моргнул.
Теперь они мчались вдоль побережья, справа заснеженные скалы круто обрывались в море. Через несколько недель между айсбергами заскользят белухи, моржи устроят лежбища на берегу, но лёд на море ещё не тронулся.
Вдали из зачарованного айсберга Ледяной королевы виднелось нагромождение башен и куполов.
Камушек начал покусывать серьгу Флинта из медвежьего когтя. Лисёнок привык, что они с хозяином часто путешествуют в чужих землях, привык к нагоняям. Но Флинт во время любой вылазки всегда хорошо кормил пушистого друга, и поэтому подзатыльники мальчика лисёнка совсем не пугали.
Флинт стукнул Камушка по носу.
– Сейчас не время клянчить добавку. Нужно пройти незамеченными мимо горстки охранников из племени Клыка, проникнуть во дворец и освободить мою маму.
Мальчик замолчал, размышляя о предстоящей нелёгкой ночи. Но потом подумал о вещах, спрятанных в рюкзаке, о месяцах, которые он провёл в доме на дереве, составляя планы, и почувствовал, как к нему возвращается мужество.
– Кроме того, Камушек, – продолжал он, – если память мне не изменяет, я недавно покормил тебя и ты получил добавку – несколько леммингов.
Камушек фыркнул, повернулся задом и вытянул пушистый хвост прямо в лицо Флинту. Мальчик отодвинул от себя хвост, и лисёнок, нехотя смирившись, снова залез в капюшон.
Сани мчались дальше.
– Охранники будут праздновать до поздней ночи – точно так же, как в прошлом году, когда после зимы впервые взошло солнце, – сказал Флинт.
Сани, подпрыгивая, миновали шельфовый лёд, и мальчик снова заговорил:
– Если и есть шанс проникнуть во дворец, то сегодня вечером, когда Клыки отвлекутся.
Флинт много ночей наблюдал за дворцом, готовясь туда проникнуть, и всё же голос его дрожал, а глаза тревожно рыскали по сторонам. Мальчик не хуже любого другого знал истории, которые рассказывали о королеве. Говорили, что она может убить человека, просто подняв свой посох. И все дети, прячущиеся в Глубоких корнях и в Бесконечных утёсах, слышали, как каждое утро из Зимнего клыка доносятся сперва звуки органа Ледяной королевы, а после – навязчивый хор голосов их запертых во дворце матерей, отцов, дядь, тёть и бабушек с дедушками. Эти голоса могли свести с ума, и любой, услышав их, зажимал уши.
Сани мчались вперёд, приближаясь ко дворцу.
Флинт сглотнул, разглядывая заросли гигантских сталагмитов, окружающих основание каждой из пяти башен, где, по слухам, держали пленников Ледяной королевы. Сталагмиты отбрасывали паутину теней на залитую лунным светом тундру, и на мгновение хватка Флинта на поводьях ослабла. Но он подумал о своей маме, томящейся в плену, и стал глядеть только на главную дворцовую стену. Он переберётся через неё, а после прокрадётся внутрь по коридорам к башням.
Собаки приблизились к снежной насыпи, дворец скрылся из виду, и Флинт, закинув руку назад, пощекотал подбородок Камушка.
– Томкин заставил меня замолчать, когда я заговорил о спасательной вылазке. Брат думает – я не готов стать настоящим воином, а мои изобретения бесполезны. Но, когда я вернусь в Глубокие корни вместе с мамой, Томкин сразу поймёт, на что я способен.
Флинт не гордился тем, что солгал брату. Он пообещал Томкину, что уничтожит все свои изобретения, которые хранил в доме на дереве. Его брат всегда твердил, что воин племени Меха сражается копьями и кулаками, а не магией и всякими хитрыми приспособлениями, но Флинт не мог избавиться от хитроумных мыслей. С раннего детства он изобретал всякое-разное, а потом, как ни старался выкинуть идеи из головы, они продолжали рождаться… Всё новые и новые идеи, сулящие неслыханные возможности. Потому что, в отличие от брата и остальных членов своего племени, Флинт по-прежнему верил в магию Эркенвальда. Отчасти потому, что летом нашёл в лесу кусок коры, на котором были вырезаны рисунки, рассказывающие, как использовать магию во благо. А отчасти потому, что мальчик замечал то, чего не замечали большинство других людей: речные камни, светящиеся в темноте, солнечные лучи, теряющиеся за деревьями, кольца тумана над лужами. Флинт не сомневался, что магия Эркенвальда может быть сильнее копья воина… Если правильно её использовать.
Он направил сани в ложбинку на берегу, которая переходила в скрытый тоннель, ведущий вниз, к морю. Собаки бежали в темноте, пока в конце концов земля не стала ровной и сани не очутились в ледяной пещере, где лунный свет искрился на сталагмитах у входа.
Флинт привязал к сталагмиту вываливших языки псов и прижал палец к губам.