Но Катарина в силу своей юности и наивности решила, что сможет вертеть им только оттого, что обладает прелестным телом и смазливым личиком. И за это ему хотелось проучить ее как следует. Хочет его соблазнить? Что ж, пусть получит то, чего жаждет.
Девушка медленно подошла к нему и остановилась в шаге от него. Вода доходила до середины ее груди, и Диего отчетливо видел, как заострились ее соски. Она подняла лицо и устремила на него призывный горящий взгляд.
— Катарина, ты что-то задумала? — спросил инквизитор, прекрасно понимая, что она вознамерилась сделать.
Вместо ответа девушка прильнула к его голому торсу и, чуть приоткрыв губы, томно вздохнула.
— Вы очень красивы, мессир, — проворковала она и, окончательно осмелев, сама поцеловала его.
Она была почти на голову ниже, оттого ей пришлось встать на цыпочки, чтобы достать до его губ. Через миг она отстранилась, а Диего так и стоял, не двигаясь и не прикасаясь к ней.
— Поменяла тактику, ведьма? Теперь вместо слез хочешь соблазнить меня? — оскалился он и, уже сам склоняясь к ее губам, тихо вымолвил: — Хотя мне это нравится. Твои прелести порождают во мне более спокойные и хорошие эмоции, нежели твои слезы.
— Вы были правы, отчего мне плакать? — сказала она тихо, заглядывая в его карие глаза и пытаясь понять, что он на самом деле думал в этот миг. — Если вы будете великодушны и отпустите меня, мессир, я подарю вам самое ценное, что у меня есть, — добавила она твердо.
Он прекрасно знал, о чем она говорит, но ему все же хотелось подразнить ее отчего-то, потому он спросил:
— Что же это?
— Я девственна. И готова сейчас стать вашей, а после вы отпустите меня…
Катарина была готова заплатить такую цену за свою свободу, и в эту минуту думала только об одном, чтобы этот инквизитор не оказался слишком правильным и благочестивым. И пошел на поводу у своего желания, которое отчетливо читалось в его сверкающих от похоти глазах.
Соблазн был велик, а Диего был сотворен не из железа. Оттого он просто чуть прикрыл глаза и глухо выдохнул, склоняясь к ее губам и с невероятной нежностью прикоснулся своим ртом к ее губам.
Возликовав, Катарина поняла, что одержала верх. Быстро обвив руками его плечи, она вновь приподнялась на цыпочки и с пылом ответила на его поцелуй. Руки Диего вмиг стиснули тонкое нежное тело девушки, яростно прижимая ее к себе, а его губы неистово начали атаку на лицо и губы.
Все произошло стремительно, страстно и безудержно прямо в воде, когда де Лотарго некоторое время удерживал легкое тело девушки в своих сильных руках на весу, приподнимая ее и направляя движения ее бедер в такт своему ритму. Она же, обвив стройными ногами его чресла, удерживалась за его мощные плечи, чувствуя, как руки мужчины крепко держат ее за ягодицы.
Когда все закончилось, раскрасневшаяся Катарина наконец встала на дно, едва Диего отпустил ее бедра. Во время соития она умело медитировала и успокаивала свое лоно, дабы заглушить боль от первой близости с мужчиной. Оттого сейчас она ощущала только небольшое покалывание в промежности и напряжение от его недавнего напора.
Желая все же удостовериться до конца, Диего бесцеремонно наклонился и провел рукой по внутренней стороне бедра Катарины. Подняв пальцы, он отчетливо разглядел немного крови на них.
— Не солгала, — хрипло произнес он и довольно улыбнулся, окончательно пораженный всем произошедшим. Ведь она не только решилась на этот шаг, но и действительно оказалась чиста. — Подумал, что врешь…
Глава IV. Негодяй
Положив руку на ее талию, Диего вновь прижал Катарину к себе, очень бережно, ощущая под ладонью ее бархатистую прохладную кожу.
— Благодарю, Катарина… — выдохнул он тихо, и его пальцы прошлись по ее лицу, лаская щечку девушки.
— Теперь я могу уйти и вернуться домой, мессир? — с надеждой в голосе спросила она.
Как она боялась ранее этого действа, но оно оказалось совсем не гадким, как говорила ей матушка. Наоборот, даже каким-то необычным и привлекательным. К тому же в обмен она получила долгожданную свободу.
— Нет, — сказал он твердо, его рука сильнее сжала ее талию.
— Но все же мне надо домой. Я отдалась вам, теперь ваш черед выполнять обещание.
— Ты едешь со мной в Картахену, ведьма, как я и сказал тебе четыре дня назад, — с невозмутимым спокойствием ответил инквизитор.
— Но как? — опешила девушка. — Вы же согласились, чтобы я …
— Я не говорил тебе об этом ни слова.