– Злись на кого угодно, но не на меня, понятно? – бросила я ему.
Он остановился, развернулся и злобно сверкнул глазами:
– Так чего ты меня терпишь?
Эти его слова повергли меня в шок. Я прочитала их как «Давай расстанемся». До этого между нами не было ни намека на то, что мы однажды сможем расстаться. И вот это произошло. Я испытала сильнейшую боль. Осталась стоять на месте, растерянная. Не могла найти нужных слов. Женя еще какое-то время злобно на меня смотрел, будто винил меня в своих бедах, и ждал ответа на свой вопрос. Не дождавшись, махнул рукой и ушел. В этот раз я не стала его догонять.
В ту ночь я много плакала. Но решила, что останусь с Женей несмотря ни на что. Ему очень плохо, и поэтому он сказал эти обидные слова.
Женя извинился на следующий день. Подошел ко мне в школе, без приветствия крепко обнял и долго не отпускал.
– Орлик, Орлик, Орлик. Прости, что вспылил, – шептал он мне на ухо. – Я такой придурок. Ты у меня одна, единственная, самая замечательная, самая красивая. Единственный человек на всей земле, кто мне сейчас действительно нужен.
И от этих его слов я окончательно растаяла.
Он отстранился, взял мое лицо в ладони и стал покрывать его поцелуями. И тогда я решила, что не оставлю его в беде. Даже если он наговорит мне кучу гадостей, даже если будет гнать от себя прочь. Я нужна ему, а чувство, что ты кому-то нужен, невероятно поднимает дух и дает силы. А через день, наговорив мне много обидных слов, он снова меня прогнал…
Я ругала себя на чем свет стоит. Повторяла, что нормальные люди в такие ситуации не попадают. Хотелось оставить его: пусть живет как хочет и со своими проблемами разбирается сам. Но что-то мешало – наверное, воспоминания, ведь хороших часов у нас было больше, чем плохих. И вафли с нутеллой, которые он так вкусно готовил, и косы, и странные слова, сказанные на эмоциях: «Ты мое все, Сашка. Весь мой мир. Я полноценно живу только рядом с тобой. А в остальное время я как кот Шредингера, понимаешь? И жив, и мертв одновременно». Но бывало, я слышала и совсем другие слова: «Чего ты возишься со мной? Оставь. Иди к своим. Мне не нужны твои помощь и жалость. Тебе меня не исправить, я такой, какой есть. Меня все ненавидят, и тебе это не изменить». Бывали и дикие дни, когда он просто впадал в бешенство: «Пошла прочь, надоела. Ненавижу, бесишь! Ты дрянь, ты мне отвратительна». И так по несколько раз на неделе. Сегодня он один, а завтра уже другой, но ты готова простить ему все ради вот этого «Я без тебя как кот Шредингера, считаю минуты, когда снова тебя увижу». Женька был для меня уравнением, которое я мечтала решить. Но это оказалось невозможно – слишком много переменных.
Женя ушел в девятом классе после жуткой трагедии. Я думала, что он не вернется. Но ошибалась.
Проблему с окном решали несколько дней: вызывали родителей вандалов и пытались стрясти с них деньги. И вот я увидела, как Марк ходит по школе со свеженьким фингалом – побочный эффект похудения семейного бюджета. Марк всегда стеснялся семьи, не самой благополучной.
Как-то перед родительским собранием я видела у школьных ворот Марка и его отца. Последний был сильно навеселе, небритый и помятый, шатался. Марк его не пускал, обратно разворачивал. На собрание Черепанов-старший в итоге не пришел: видимо, Марку удалось отправить папу домой.
Жизнь тем временем продолжалась. Вскоре у нас состоялось знакомство с новой училкой русского и литературы – классной руководительницей бэшек. На ней была очередная юбка-карандаш, на губах – неизменная винная помада. Валерия Антоновна напи сала на доске свое имя, затем попросила каждого по очереди встать, представиться и назвать последнюю прочитанную книгу. Сначала мы вставали неохотно, но затем втянулись.
Наступила очередь Малика. Он встал, представился и сказал, что последняя его книга – инструкция, как открывать пивной бочонок. Класс взорвался хохотом. Удивительно, но Валерия Антоновна тоже засмеялась. А вот от старой русички за такое можно было и двойку схлопотать. Я поняла, что Валерия Антоновна адекватная и особых проблем с ней быть не должно. Это радовало: русский и литература – мои слабые звенья.
После уроков я столкнулась с Женей – он ждал меня у школьных ворот.
– Ты домой? Можем пойти вместе, – предложил он.
Я растерялась. Нужно было срочно что-то придумать и сбежать.
– Ой, нет, мне еще на почту. Увидимся завтра! – И я поспешила в противоположную сторону, планируя вернуться домой другим путем.
Я старательно избегала Женю: мне совсем не хотелось с ним общаться. Я боялась, что он снова что-нибудь выкинет… а еще не доверяла самой себе. Когда я находилась рядом с Женей, мой разум куда-то уплывал. Женя странно на меня действовал: я будто выпадала из реальности. Видела все искаженно, готова была все ему простить. Но когда Жени рядом не было, я на все смотрела объективно и трезво. Я не собиралась его прощать, даже если он действительно изменился. Он совершил ужасный поступок и дол жен понимать, что такое прощать нельзя. Он может начать новую жизнь с нуля после всего, но уже с другими людьми. И с его стороны пытаться наладить между нами отношения – это просто дикость! Но действительно ли он хочет именно этого – восстановить между нами отношения? Пусть хотя бы просто дружбу?