— Она могла быть только для меня, — прошептал он.
— Прекрасно и очень даже хорошо. — Поднявшись, графиня вернула записку. — Но, Годфри, мы не можем позволить тебе пойти на это свидание в одиночестве. Мы тебя проводим.
— Но...
— Не тревожься, мы не станем мешать свиданию влюбленных. Мы тихонько постоим в тени на случай, если придется тебя защитить.
— Но...
— Ночью Сент-Джеймсский парк не самое безопасное место, ты согласна, Элпью?
— Да, миледи. Это известное место сбора воров-карманников...
— Титиров...
— Бродяг самого низкого пошиба.
— И всех дам и господ, гуляющих по ночам. — Графиня завернулась в плащ. — Если ты понимаешь, о чем я.
Элпью возилась в буфетной.
— Чем ты занялась?
— Тут в дальнем углу на верхней полке стоял очень старый роговой фонарь. Я не осмелюсь отправиться в парк без света. Нашла! — Элпью появилась, держа на отлете грязный черный фонарь.
Графиня взяла из подсвечника толстую свечу и зажгла ее от пламени очага. Потом насадила на ржавый штырек внутри помятого старого фонаря и захлопнула крышку. Сквозь потускневшее роговое окошечко с трудом пробивался тусклый желтый свет.
— Ну, Годфри, вставляй-ка свои ужасные белые челюсти на место, и мы пойдем. У нас десять минут до твоей романтической встречи.
Во многих окнах Сент-Джеймсского дворца и Кливленд-хауса светились люстры и бра. Идя мимо, Элпью прикинула, что по пути из парка домой эти здания послужат им хорошими ориентирами, как звезды для моряков.
Они вошли в парк вслед за Годфри, опередившим их на несколько шагов. Держа фонарь повыше, Элпью двинулась первой, графиня сжимала ее локоть.
В отдалении ухнула сова.
— Надо непринужденно болтать, — тихонько сказала графиня. — Чтобы не подумали, будто мы боимся.
— Холодно, правда? — отозвалась Элпью.
— Да, — как могла громко, ответила графиня.
— Даже для апреля.
— Действительно.
Они в молчании проследовали через рощицу, состоявшую из вязов.
— А вдруг она прячется где-то здесь, готовясь убить всех нас?
— Нас трое, Элпью, а она одна.
— А вдруг она привела с собой целую банду?
Шикнув на свою спутницу, графиня стала озираться.
— Ты уверен, что мы идем правильно? Годфри? Где Пэлл-Мэлл?
Годфри остановился и огляделся, потом вынул зубы.
— Сам Пэлл-Мэлл или Пэлл-Мэлл-стрит?
— Мы же в парке, Годфри, — прошипела Элпью. — Зачем нам искать Пэлл-Мэлл-стрит?[25]
Пока Годфри водружал зубы на место, Элпью увидела лицо графини в желтом свете фонаря. Черты ее лица были искажены ужасом. Элпью испытывала то же самое чувство. Она стиснула руку своей госпожи.
Стук собственного сердца и без того уже отдавался в ушах Элпью, когда что-то горячее и влажное дотронулось до ее шеи. Она медленно повернулась. Графиня так сильно сжала руку Элпью, что та поняла: леди Анастасия тоже это ощутила. Позади них кто-то стоял. Очень близко, дыша им в затылок. Элпью медленно подняла фонарь, осветив пространство между их плечами.
Графиня сдавленно пискнула, встретившись глазами с серой, покрытой шерстью мордой.
— О Господи, Элпью, что за грязное чудовище! Оно не убьет нас?
— Ну что вы, мадам... — Элпью медленно, облегченно вздохнула. — Это всего лишь корова.
Годфри тем временем ушел вперед. Элпью пригладила волосы.
— Нужно вызвать стражу, пока мы не вошли в парк.
— И подвергнуться аресту как пара гулящих девок, шляющихся у пруда в поисках клиентов?
— Да, миледи, вы правы. Мы не сможем объяснить, зачем нам понадобилось сюда приходить.
— И кто поверит, что знаменитая актриса оказалась убийцей и назначила свидание такому старому уроду, как Годфри? — Графиня всплеснула руками. — Посмотри, как он бежит вперед. — Она повысила голос: — Годфри! Бога ради, иди помедленнее.
Он словно не слышал.
— Годфри! — крикнула Элпью.
Годфри остановился и обернулся, его зубы светились в темноте словно необычная, зависшая в воздухе бабочка.
— Боже, Элпью, это будет пострашнее кошмарной коровы! — Воодушевившись, графиня возобновила движение. — Я чувствую себя прекрасно защищенной нашим диковинным белым талисманом в качестве авангарда.
Трава закончилась, и все трое неуверенно ступили на тропинку.
— Наконец-то, Элпью. Мы пересекаем Пэлл-Мэлл. Я определила по треску ракушек под ногами. Пруд Розамунды справа от нас. Мы должны постараться не свалиться в Длинный канал, он заканчивается недалеко слева от нас, мы скоро его минуем.
Впереди раздалось какое-то хлопанье, за которым последовал пронзительный крик.
— Что это было? — Элпью посветила фонарем: небольшое стадо оленей сбилось в кучу под одной из лип, что росли вдоль дорожки, а неподалеку бил крыльями лебедь.
— Природа! — воскликнула графиня. — Фу, ненавижу ее. Природа должна находиться там, где ей полагается, то есть как можно дальше от меня.
Громкий всплеск слева заставил их снова остановиться, а графиню — тихонько вскрикнуть.
— Другие лебеди, наверное, — прошептала Элпью. — Или рыба играет.
Над самыми их головами прошелестела крыльями дикая утка.
— Идем, — велела графиня. — Как сказал Фрэнсис Бэкон: «Природе не прикажешь». Она явно собралась здесь этим вечером, чтобы попугать невинных отдыхающих вроде нас. — Схватив Элпью за руку, графиня снова вернулась на траву. — Это Длинный канал. Я вижу, как блестит вода. Карл плавал в нем, гулял вокруг него с собаками, кормил уток... О, какой был король!
Годфри обернулся, осветив их своими зубами, и забулькал. Потом вынул зубы и заговорил:
— Мы опаздываем. Прошу вас, перестаньте сплетничать и пойдемте. — Он сунул зубы в рот и пошел вперед.
— Вот это да! — захихикала Элпью.
— Старый гриб на пути к настоящей любви! — Графиня закатила глаза. — Сдается мне, что неотесанный он мне нравился больше. Идем же. — Подобрав юбки, она живо зашагала за Годфри, Элпью торопливо шла рядом, помахивая фонарем.
Скопление деревьев впереди очертило овал пруда Розамунды. Они подошли к самой воде и остановились в полном молчании. Единственным звуком был мерный плеск волн о берег.
— Подождать здесь или обойти озеро? — Элпью всмотрелась в окружавшую их тьму. — Или разделимся и пойдем навстречу друг другу?
— Будем держаться вместе, — сказала графиня.
— Разделимся, — одновременно с ней произнес Годфри.
— Я останусь рядом со светом, — заявила графиня. — Если Годфри хочет идти один, это его право.
Годфри исчез в темноте.
— Ну так что, Элпью... — Графиня говорила уверенным тоном, достаточно громко, чтобы быть услышанной на расстоянии. — Пойдем против часовой стрелки. — Она огляделась и прошептала: — Мне это не нравится. Слишком уж тихо. Прислушайся! Похоже, даже природе внезапно заткнули рот.
— Возможно, наша леди прячется в темноте, поджидая нас. — Вода у ног Элпью покрылась легкой рябью. — Я не верю, что она вообще здесь, миледи. Это какая-то ловушка.
Графиня повернулась к ней.
— Давай-ка найдем скамейку на выходе и подождем, пока Годфри завершит обход озера.
Элпью подняла фонарь. Графиня потянула ее руку вниз.
— Спрячь свет. Он вряд ли поможет нам найти дорогу назад, а нас освещает прекрасно, словно картинку в театре теней. Если кто-то прячется здесь, чтобы напасть на нас, свет поможет ему нас найти.
— Мадам?
— Спрячь этот дурацкий фонарь под плащ. Быстро!
Элпью ликвидировала источник света, спрятав фонарь в складках своей одежды.
В полной тишине они стояли, цепляясь друг за друга.
— Я считаю, что Ребекка ни перед чем не остановится. — Графиня прижалась губами к самому уху Элпью. — Зачем мы здесь? Кто-то выманил нас из дома. Неужели для того, чтобы обыскать его в наше отсутствие?
25
Изначально на этом месте существовало поле для игры в пэлл-мэлл (нечто среднее между гольфом и крокетом), от него и пошло название улицы.