Американец налил кофе из голубой эмалированной фляжки.
— Только черный, — сказал он, передавая кружку Мэтью. — Молоко здесь редкость, поэтому оно очень дорогое.
— Я пью и черный. Спасибо.
— Как я уже говорил, у меня есть к тебе предложение. Это мой участок, и я кое-что добыл на нем. Ничего особо примечательного, но на жизнь хватает. Я предлагаю тебе партнерство.
— Партнерство? — Мэтью несколько насторожился.
— Это будет выгодно для нас обоих. Мы будем делить доход поровну. Для тебя это означает, что ты получишь половину заявочного участка без вложения капитала и все необходимое оснащение, кроме палатки. Она нужна мне самому, да к тому же в моей мало места для двоих.
— А какая в этом выгода для тебя?
— В действительности мне не нужен участок, — просто сказал Корт.
— Что! — Мэтью в изумлении уставился на него. — Тогда почему ты здесь?
— Я ищу знания, а не богатство, — объяснил американец. — Я геолог, меня интересует проблема происхождения алмазов.
— Тогда зачем ты приобрел участок?
— К несчастью, даже геологи должны чем-то питаться. У меня кончились деньги… очень быстро! Еда здесь дорогая, потому что ее приходится везти за многие мили, поэтому я по случаю дешево купил этот участок и с тех пор добываю ровно столько, чтобы хватило на еду.
— Я все равно не понимаю, зачем тебе нужен компаньон, — возразил Мэтью. Ты же можешь возвращаться из своих поездок по месторождениям, когда у тебя закончатся припасы, и накопать еще алмазов.
— Вот этого-то я и не могу сделать; поэтому ты мне нужен. Хотя здесь нет никакой администрации, все же Комитет старателей ввел некоторые правила и положения. Например, одно из правил гласит, что человек может владеть только одним участком. Другое — то, что как раз касается меня — устанавливает, что если работы на участке не ведутся более трех дней подряд, лицензия автоматически аннулируется.
Мэтью кивнул; он начал понимать план Корта и сейчас оценивал его выгоду для себя. Он ничего не терял, зато мог многое приобрести.
— Я научу тебя всему, что знаю об алмазах, — сказал Корт, вставая, — потому что, поверь мне, алмазы в отложениях реки даже отдаленно не напоминают те бриллианты, что украшают очаровательные шейки лондонских красавиц. Но сначала мы должны купить тебе палатку, фляжку и какой-нибудь еды.
К своему стыду Мэтью обнаружил, что он не может даже правильно натянуть палатку. Корт показал, как ее ставить, чтобы через вход не наносило ветром пыль и грязь; как установить в центре палатки бутылку в качестве громоотвода. Мэтью потратил пятнадцать шиллингов на матрас, набитый волокном кокосовой пальмы, и двенадцать шиллингов на одеяло. Хорошее вложение средств, заверил его Корт, потому что старатель нуждается в хорошем отдыхе не меньше, чем в еде.
Потом Корт достал из своей палатки котелок и связку дров.
— Ты научишься беречь дрова так же как свои алмазы, — весело сказал он, — потому что их здесь еще меньше. И если ты увидишь кучку навоза, собери его и принеси сюда. Местные жители называют его «мис», из него при высыхании получается отличное топливо.
Они почистили овощи, бросили их в котелок вместе с тощим цыпленком и, усевшись у костра, стали ждать, когда еда будет готова. По всему палаточному поселку мерцали огни костров, и запах дыма смешивался с запахами вельда и ароматом пищи и свежесмолотого кофе. Голоса звучали громко, но не так напряженно, как днем; чаще слышался смех, и звуки концертин, мандолин и гитар сливались в общую мелодия, которая объединяла разрозненные группы в гармоничное целое.
— Сколько времени ты уже провел на алмазных разработках? — спросил Мэтью.
— Пять месяцев.
— И ты проделал весь этот путь из Америки в Грикваленд только потому, что тебя интересовало происхождение алмазов?
— Именно так, хотя простая констатация фактов, вероятно, не отражает всех истинных причин. — Корт улыбнулся широкой доброй улыбкой, которую Мэтью уже успел узнать. — Во-первых, у меня было несколько нетрадиционное воспитание, а во-вторых, моя семья в течение нескольких поколений была связана с Африкой.
Корт наклонился к огню и подбросил еще дров, отчего к бархатному черному небу взметнулись золотые искры. Он открыл висевший у него на поясе кисет и принялся набивать трубку.