Мэтью уже были знакомы местные ядовитые змеи, в особенности такие как кобра и гремучая змея, и птица-секретарь — их было много в Кару, и они охотились на мелких змей. Здесь были ящерицы с голубыми головами, о которых говорили, что при приближении дождя они непрерывно смотрят на север; кролики, дикобразы и белки; множество антилоп, от крошечных серых до крупных куду; шакалы, бабуины, хорьки и муравьеды.
Однако самым необычным на плато Кару оказалась для Мэтью тишина. Ему не хватало пенья птиц. Здесь он слышал только резкий хриплый крик корхака, предупреждающего все живые существа о приближающейся опасности.
Но большая часть Кару принадлежала муравьям и сусликам. Мэтью любил наблюдать, как похожий на мангусту суслик сидит у муравейника и своим пушистым бурым хвостом прикрывает голову как зонтиком. Маленький зверек сидит очень прямо, сложив свои короткие лапки на животе, а его хитрые глазки с любопытством смотрят вокруг. Когда фургон поравняется с ним, суслик тут же скроется в норе и появится вновь, только когда люди удалятся, и уже не один, а со всеми своими друзьями и родственниками, которые начнут шуметь и смотреть по сторонам, совсем как семья буров на веранде перед домом.
Бегство в Дортфонтейн проходило почти скрытно, не слишком быстро и часто на авось в отличие от большой лихорадки, которая была еще впереди. Люди покидали участки у реки в фургонах, верхом или пешком и оседали на этой удаленной, одинокой ферме. Проходили недели и те, кто опоздал застолбить участок в Дортфонтейне, перемещались на соседнюю ферму Бюлтфонтейн.
Мэтью и Корт покинули реку Вааль одними из первых. Они заняли хороший участок в самом лучшем месте и оставили соседний участок за Виллемом. Потом они организовали общий лагерь, поставив фургоны бок о бок, быстро привыкли питаться вместе, сидя у общего костра. По вечерам, когда усталые Мэтью и Корт забирались в свой фургон, там всегда все было прибрано руками Алиды и лежала стопка чистой одежды на завтрашний день.
Для Алиды новая жизнь была настоящим блаженством. Она влюбилась в Мэтью с того самого дня, когда он бросился в речку, чтобы помочь ей и ее брату, а последующее спасение Даниэля из ямы только усилило ее привязанность. Высокий, с золотыми волосами он был как… как… Алида не находила образов для сравнения. Она ничего не знала о рьщарях или богах и героях, единственная книга, которую ей читали, была Библия. Мэтью как ангел, решила она — нет, как архангел. Он и Даниэль были единственными людьми, которых она по-настоящему любила. Алида привязалась к Марте и Виллему и была благодарна им за то, что они заботились о ней и Даниэле, она чувствовала себя хорошо и спокойно с Кортом, но Мэтью она боготворила.
Она следовала за ним как тень, предупреждала любое его желание, выполняла все его поручения, и в своем стремлении угодить очень старалась сделать все как можно лучше. Для Алиды было огромной радостью прислуживать ему за столом, и она радовалась каждой его улыбке и короткому «спасибо», которыми Мэтью вознаграждал ее усилия. Алида жила среди суровых сдержанных людей, к тому же ей было всего четырнадцать лет и ей просто не приходило в голову, что пропасть между простой бурской девушкой и архангелом невозможно преодолеть.
Худшей особенностью нового месторождения, которое скоро назвали Дютойтспан, была нехватка воды для промывки породы и бытовых нужд. Ветер приносил рыжую пыль из вельда, а над участками постоянно висело серое облако, вызванное непрерывной работой лопат и встряхиванием сит. Пыль покрывала лица и руки людей, их одежду и так въедалась в волосы и кожу, что от нее начинала кружиться голова и болеть глаза. Копать здесь было немного легче, чем у реки Вааль, потому что земля была мягче, а камни встречались реже. Даже сами алмазы казались другими при сухой разработке; они были холодными на ощупь, с маслянистой поверхностью.
Уже не было сомнений, что алмазов здесь гораздо больше, чем у реки. Мэтью должен был признать, что напрасно цеплялся за теорию аллювиального происхождения алмазов, и с большим вниманием стал прислушиваться к мнению Корта о вулканической природе алмазов, образовавшихся в глубине земли в результате извержений.
Мэтью и Корт разрабатывали свои участки с переменным успехом, но никак не могли разбогатеть. Цены на продукты продолжали расти, к тому же им приходилось покупать корм для лошади Корта и упряжки волов, которые не могли сами прокормиться на скудной траве вельда. Скоро они поняли, что не могут обходиться без помощи, и за два шиллинга и еду наняли одного гриква, что еще больше истощило их бюджет.