Не успели они переселиться в новый дом, как к ним прибилась дворняга.
Собаки уже представляли проблему алмазных копей: их было слишком много, они постоянно лаяли, их часто бросали на произвол судьбы. Многие совсем отощали и бродили среди куч мусора в поисках пропитания или воровали куски из пустых палаток.
Сначала Мэтью и Корт старались не обращать внимания на нечесаного рыжего пса, который преданно следовал за ними по пятам и ждал любой подачки. Однажды Мэтью бросил в него камень, и хотя тот прижал уши и лег на землю, но не ушел.
— Жалкая дворняжка! — в сердцах воскликнул Мэтью. — Неужели она не понимает, что она здесь не нужна?
— Ее настойчивостью можно только восхищаться. Это животное обладает слепым оптимизмом, который заставляет его верить, что если он будет постоянно держаться поблизости, то в конце концов завоюет наше расположение. — Корт смотрел на собаку с растущей симпатией, и не представлял себе, при каких обстоятельствах он вспомнит эти слова.
Собака привыкла спать возле их двери, дрожа в холодные морозные ночи, но все равно по утрам приветствовала их радостным помахиванием хвоста. Однажды особенно холодной ночью Корт не мог заснуть, думая о собаке. В конце концов он встал и открыл дверь. Полная луна ярко светила на безоблачном небе, освещая собаку, лежащую в пыли на грязной улице. Она подняла голову и вопросительно посмотрела на Корта.
— Иди сюда. — Пес не заставил себя ждать. Одним прыжком он перелетел через порог и начал обнюхивать комнату.
— Тихо! — приказал ему Корт. — Если ты разбудишь Мэтью, он в два счета вышвырнет тебя за порог.
В лунном свете он увидел, что собака поглядывает на кровать Мэтью.
— Сюда, — сказал Корт и бросил одеяло на пол у своей кровати. Собака улеглась на непривычно мягкую подстилку и заснула.
Утром Корта разбудил сердитый крик Мэтью.
— Этот чертов пес разбудил меня: он лизал мне лицо, — возмущался Мэтью. — Он не может оставаться здесь; у него, наверное, полно блох.
— Если его немного помыть, он будет выглядеть вполне прилично, — заметил Корт. Пес сунул свой холодный влажный нос в руку Мэтью и застучал хвостом по полу, как будто соглашаясь с Кортом.
— Ладно, он может остаться ненадолго, — ворчливо сказал Мэтью, — пока ночи холодные. Если ты, конечно, вымоешь его.
Корт устроил псу хорошую ванну, несмотря на осуждающие замечания старателей, что он напрасно расходует драгоценную воду, и расчесал ему шерсть. После нескольких недель регулярного питания, пес уже больше не походил на тощую дворняжку, обнюхивавшую все закоулки в поисках хоть какой-нибудь пищи. Он гордо шагал рядом со своими хозяевами, свысока поглядывая на сородичей, и ретиво охранял свою территорию.
— Ты гордый, сильный и независимый, — сказал Корт, ласково поглаживая собаку по рыжей шерсти. — Совсем как Дядя Сэм.
Так пес стал Сэмом.
Странное дело, несмотря на то, что Корт кормил Сэма и заботился о нем, всю свою любовь пес отдавал Мэтью. Он прислушивался к шагам Мэтью, ждал его возвращения, преданно заглядывал ему в глаза. Постепенно и Мэтью привязался к Сэму, стал разговаривать с ним, когда они оставались одни, скучал, когда пса не было на месте, и радовался его обществу.
По воскресеньям Корт обычно давал уроки Даниэлю, сидя в тени небольшого домика, который занимал Виллем с детьми. Старый фургон стоял позади, как напоминание о прежних днях, и Виллем всегда держал его в порядке, готовым тронуться в путь. Даниэль был умным сообразительным мальчиком и учился лучше своей сестры, у которой интерес к учебе уже пропал. Однако, у него был неустойчивый характер: временами он становился нервным и испуганным, боялся оставаться один. Даже в этот солнечный день ему стало страшно, как только он понял, что Виллема и Алиды нет дома.
— Где они? Они уехали? — спросил он.
— Нет, конечно, — заверил его Корт.
— Наверное, Виллем пошел проведать Марту, — предположил Даниэль, глядя в сторону кладбища, — но где Алида?
— Не знаю, но она скоро придет. Пойдем погуляем.
В Кимберли 1873 года было мало интересного для ребенка. Здесь не было никаких развлечений для восьмилетнего мальчика, и Корт с сожалением подумал о реке и рыбной ловле, которой они там занимались. Он также подумал о своей постели и послеобеденном отдыхе. Но он не мог бросить Даниэля, и кроме того, сегодня Мэтью особенно настойчиво интересовался его планами. Корт улыбнулся. До сих пор он не видел никаких следов пребывания женщины в их доме, но возможно, что сегодня этот день настал.
— Ты учишься своему родному языку, Даниэль?
— Да. Пастор учит меня и еще нескольких мальчиков. Мы ходим в церковь по утрам.