— Что конкретно вы требуете от нас?
Виллем носил скупщику найденные за неделю алмазы всегда по пятницам. Контора находилась примерно в миле от его дома, и они с Даниэлем обычно ходили туда пешком, заходя на обратном пути в гостиницу, чтобы поужинать и выпить. В Кимберли темнело рано, но Мэтью решил действовать наверняка и постарался задержать их. Его подручному не составило большого труда принести бутылку джина прислуге Виллема, так что когда Виллем с Даниэлем вернулись из шахты, женщина была совершенно пьяна, а дом не убран. Им пришлось приводить ее в чувство и выпроваживать из дома прежде, чем достать остальные алмазы из укромного места. Поэтому они отправились в контору скупщика уже в темноте.
По дороге они так возмущались поведением своей прислуги и бурно обсуждали, что им теперь с ней делать, что оказались легкой добычей грабителей. Виллем был крупным мужчиной, но он постарел и потерял былую реакцию, а у Даниэля была сила и молодость, но он был мал ростом и не ожидал нападения. Браун расправился с Даниэлем, а африканец Том схватил одной рукой Виллема за шею, другой зажал ему рот; Коннор быстро забрал у него алмазы и сильно ударил Виллема в солнечное сплетение, чтобы успеть убежать, пока тот придет в себя и поднимет тревогу.
Мэтью остался доволен. Его план был осуществлен с минимальными шумом и физическими травмами для Виллема и Даниэля. Он расплатился с Коннором и Брауном и отправил их в Наталь.
— Помните, — предупредил он их, — вам не удастся перехитрить меня. Не пытайтесь шантажировать меня участием в этом деле. Что будет значить ваше слово против моего? Джон Корт ничего не знает об этом деле, но ему многое известно о ваших незаконных сделках с крадеными алмазами. А кто в Кимберли усомнится в словах Джона Корта?
Мэтью наградил своего помощника и спрятал алмазы под стопкой белья в спальне Энн.
— Добыча алмазов для нас кончилась, — сказал Виллем. — У нас не осталось денег; эти алмазы были последней нашей наличностью.
— А разве банк не может дать нам денег? — спросил Даниэль. — Мы бы могли выплатить ссуду из следующей нашей находки.
Виллем покачал головой.
— Нет. В лучшие времена они дали бы нам ссуду, но кризис в промышленности заставляет их быть осторожными. Управляющий банком сказал мне, что в этом году они много потеряли на несостоятельных должниках из-за падения цен на акции алмазных компаний. Он сказал, что мы — ненадежные клиенты, что дни мелких старателей уже сочтены, а будущее за крупными синдикатами, совместными предприятиями и иностранными инвестициями. А что я понимаю в получении кредитов из-за границы? Нет, Даниэль, мы должны куда-нибудь уехать и начать все сначала.
Даниэль посмотрел на усталое, морщинистое лицо Виллема.
— Что ты будешь делать с участками?
— Продам их тому, кто больше даст.
— Я знаю, кто это будет: Мэтью Брайт. Он давно хочет купить наши участки, верно?
— Он уже говорил со мной о них, — признался Виллем. — Он предлагает хорошую цену.
— Он может себе позволить заплатить хорошую цену, — с горечью произнес Даниэль. — Я думаю, что за ограблением стоит он. Я хорошо разглядел одного из грабителей, и уверен, что это один из его рабочих.
— Мэтью тоже так думает. Двое из его рабочих неожиданно, даже не получив расчет, покинули город. Он приходил принести свои извинения на тот случай, если именно они замешаны в нападении на нас, и предложил заплатить за участки в четыре раза больше рыночной цены в качестве компенсации.
— Надеюсь, ты отказался. Было бы против твоих принципов принять деньги от этого человека.
— Я согласился, — тихо ответил Виллем. — Сейчас мне не до принципов.
— Значит, он выиграл, — сквозь зубы процедил Даниэль. — Как всегда!
Его скрытая ненависть, которая так долго спала, вдруг вылилась в неконтролируемый приступ ярости. Гнев, казалось, выплескивался из него и клубился вокруг, пока Даниэль бежал через город к дому Мэтью.
Он обратит свою месть не против самого Мэтью, а на тех, кем тот дорожит: против его жены и неродившегося ребенка.
День для Энн начался плохо. Начать с того, что она была уже на восьмом месяце беременности и почти все время чувствовала себя неуклюжей и усталой. К тому же, оказалось, что Генриетта, которая была больна уже несколько дней, все еще не может встать с постели. Энн не спеша начала непривычный для себя процесс одевания. Она достала простое платье из светло-серого хлопка, отделанное кружевом, и потянулась за свежим нижним бельем.
Тут она увидела незнакомый кожаный мешочек. Озадаченная, она вынула его из ящика, но даже не открывая его, по весу и звуку поняла, что в нем содержится. Она мельком заглянула внутрь, прежде чем сунуть его назад в стопку белья, и опустилась на кровать, чтобы подумать. Почему Мэтью вдруг решил спрятать алмазы дома?