Я держал одну руку, сжатую в кулак, в ее волосах, пока хорошо и глубоко трахал ее рот, а другой вытащил сигарету из пачки, лежащей сбоку, и засунул ее между губ. Мне потребовалось еще мгновение, чтобы зажечь ее, поскольку мои яйца болели от желания закончить ее наказание, и мне пришлось бороться с этим, желая продлить этот момент.
Я закурил, глубоко затянувшись со стоном удовлетворения, когда Татум зарычала от гнева, осознав, что я натворил, и сделала движение, чтобы отступить.
— Покажи мне, что я принадлежу тебе, детка, — промурлыкал я, держа сигарету в уголке рта, когда я вернул другую руку к ее волосам, и она в гневе провела зубами по моему члену, но не отстранилась, снова вонзив его прямо в горло, как будто ей нужно было что-то доказать.
Это было все признание, в котором я нуждался, и я снова застонал, когда глубоко вонзил свой член, и она приняла его так, словно жаждала этого, громко и жадно постанывая от собственного желания.
Я не был джентльменом, сильно сжимая ее волосы и входя в эти идеальные губы, пока не кончил горячо и быстро в ее горло.
Я крепко держал ее, оставаясь глубоко внутри в течение долгого мгновения, моя голова запрокинулась к сводчатому потолку в экстазе, когда я выдохнул полные легкие никотина.
Когда я позволил ей отстраниться, я затушил сигарету, затем поднял ее на ноги и поцеловал, наслаждаясь своим вкусом на ее губах и тем, как она обвила руками мою шею и притянула меня еще ближе.
Я подвел ее обратно к тяжелому деревянному комоду в углу комнаты и приподнял, усадив на него, раздвинув ее бедра и сдвинув платье, обнажив передо мной ее черные трусики.
Я взял ее руку в свою, продолжая целовать, и направил ее ей под трусики, используя свои пальцы, чтобы протолкнуть два ее собственных внутрь себя, и мне понравилось, какой чертовски влажной она была, когда я коснулся ее сладкой киски.
— Ты такой гребаный мудак, — прорычала она, прикусив мою губу в наказание за дым, и я рассмеялся, несмотря на ее гнев.
— Я думаю, это то, что тебе во мне нравится. Хуй знает, что больше почти ничего нет, — поддразнил я.
— Ты заплатишь за этот трюк, — поклялась она, задыхаясь, когда я снова использовал свои пальцы, чтобы направлять ее внутрь и наружу.
— Мы опаздываем, детка, — простонал я, заставляя себя отступить назад. — Если мы не будем там через три минуты, Лиам выйдет из себя, и, поверь мне, это не из приятных ощущений для всех, кто в этом замешан. Я не отдам тебя на его милость.
— Итак, что… — начала она, собираясь убрать руку, но я опустил ее обратно.
— Я хочу, чтобы ты кончила для меня, пока я одеваюсь. А потом, сегодня вечером, я собираюсь вернуться с тобой сюда и трахнуть так хорошо, что ты забудешь о том, каким эгоистичным ублюдком я только что был, и простишь меня за это. — Я ухмыльнулся ей, пока ждал, и она проклинала меня, начав описывать пальцами мягкие круги под своими черными трусиками.
Я попятился, пока не смог достать свою одежду из сумки, натянув пару боксеров и темно-серые брюки, прежде чем добавить носки и зашнуровать на ногах модные туфли. Мне было труднее сосредоточиться на своей задаче, пока Татум стонала и тяжело дышала напротив меня, ее пальцы входили и выходили из этой тугой киски, пока она играла со своим клитором именно так, как ей это нравилось, а я делал заметки на потом.
Когда я продевал ремень в петли, мне в голову пришли всевозможные идеи о том, как бы я хотел вздернуть ее и трахнуть, и мне пришлось заново застегнуть его, так как мысль об этом и вид того, как она работает сама, заставили меня все испортить.
Я натянул черную рубашку, застегивая пуговицы на своем татуированном торсе, когда снова приблизился к ней, и ее стоны стали громче.
Я наблюдал, как чертовски идеально ее лицо исказилось от удовольствия, когда она довела себя до исступления, и я отодвинул ее трусики в сторону как раз в тот момент, когда ее стоны стали громче. Я погрузил два пальца глубоко в нее, как только она кончила, ее киска сильно сжалась вокруг меня, когда я поцеловал ее, чтобы ощутить это гребаное удовольствие на ее языке.
— Ты такой засранец, — выдохнула она мне в рот, когда я несколько раз взмахнул пальцами, чтобы продлить ее оргазм, прежде чем вытащить их обратно и поправить ее нижнее белье.
Я слизал ее влагу со своих пальцев и с ее, мрачно усмехнувшись.