Члены совета восемнадцати многозначительно переглянулись. Молодой полковник оказался не так прост, как казалось. Судя по его рассуждениям, о расстановке сил во Фландрии юноша знал не понаслышке. К тому же, вынуждены были признать правители Гента, им и правда не из кого было выбирать. Не зная, о чем думают его наниматели, Александр решил не останавливаться на достигнутом.
-- А еще можно вернуть герцога Арсхота, -- нанес последний удар полковник. -- Можно даже извиниться перед ним за арест, открыть ему ворота, а потом помолиться перед смертью за своих врагов...
Правители Гента вновь переглянулись, полностью разделяя мнение офицера о Филиппе де Круа.
-- Да, господа магистрат, я вам не нравлюсь, но больше вам выбирать не из кого, иначе вы не писали бы моей тетушке и не желали, чтобы здесь появился я или мой кузен. Прочим кандидатам судьба вашего города либо полностью безразлична, либо они испытывают к нему такую любовь, что предпочли бы захватить целиком, со всеми улицами, домами, каналами, мостами и судами. А я -- Александр де Бретей, потомок герцогов Гельдерна, не нуждаюсь в графской короне -- я и так граф.
-- Но вы католик...
-- А разве те англичане, что ценой своей жизни купили жизнь обитателей Харлема, не были католиками? -- возразил Александр.
Господа из совета вновь замолчали, не имея возможности отрицать всем известный факт.
-- Мне говорили, что в Генте умеют ценить людей по их достоинствам, а не по вере, происхождению или возрасту, -- неожиданно для себя продолжил Александр, а потом сказал нечто такое, от чего подавляющее большинство французских дворян сочло бы себя обесчещенными и отправилось бы спасать утраченную честь в какой-нибудь самоубийственной атаке. Видимо, босоногое детство на улицах Парижа, а также общение с Жеромом и Смиральдой не прошло для офицера даром: -- А еще мне говорили, что в Генте умеют достойно оплачивать услуги нужных городу людей. Так вот, господа магистрат, я явился в Гент, чтобы защитить его от испанцев, и я надеюсь, вы сделаете все, чтобы эта задача стала выполнимой.
-- В конце концов, -- заговорил один из членов совета, -- мы можем нанять его на полгода... а потом решать....
-- Да, -- согласился глава совета, -- так будет лучше всего...
-- Однако мы не потерпим никаких папистских проповедей, вы понимаете нас, граф?
-- Но я же должен где-то молиться и слушать мессу, -- возразил Александр. -- Вы-то не отказываете себе в богослужении. Мои офицеры и солдаты также нуждаются в нем.
-- Ну, хорошо-хорошо, -- примирительно проговорил глава совета восемнадцати. -- Но помните, вы отвечаете за своего попа головой. Он не должен вести проповедь за пределами вашей казармы... И не должен смущать своим видом жителей Гента...
-- Да-да, пусть при выходе в город переодевается в светское платье! -- подхватил еще кто-то.
-- Это невозможно, капеллан приносил обеты -- он не может нарушить клятву, -- возмутился Александр.
-- Ну, тогда... пусть закутывается в длинный плащ, -- нашелся председатель. -- Поверьте, юноша, эти требованья прежде всего отвечают интересам вашего капеллана. Пока жители Гента не узнают, что этот человек находится у вас на службе, он вполне может пострадать. Паписты слишком многое натворили в нашем городе, чтобы им можно было доверять...