Маленький паж поднял голову.
-- Вы правда на меня не сердитесь? -- сквозь слезы спросил он.
Шевалье де Бретей только кивнул.
-- Тогда можно я дам вам...
Губы Александра задрожали. Щеки стали пунцовыми.
-- Шевалье, у меня есть деньги... -- торопливо проговорил он. -- Тысяча ливров... меня наградил господин де Бельевр... И вообще, шевалье, если бы вы четыре дня не слезали с седла -- вы бы выглядели и пахли ничуть не лучше меня... Да, я не успел привести себя в порядок, но маршал де Бриссак велел мне торопиться...
Александр сгорал от стыда, готовый провалиться сквозь землю, умереть, исчезнуть... Еще полчаса назад ему и в голову не приходило стыдиться своего латанного-перелатанного костюма, но сейчас он не знал, куда деваться от сочувственного взгляда маленького пажа. Проклятый Релинген! И что ему вздумалось воспитывать идеального дворянина?! Можно ли с большей деликатностью втоптать человека в грязь?!
-- Но можно я хотя бы почищу вашу лошадь? -- спросил Ален, не зная, как загладить вину.
-- Нет! Не смейте приближаться к моему коню! Он вас покусает! -- рявкнул Александр, в расстроенных чувствах позабыв, что оставил Стервеца в гостинице.
-- Тогда хотите, я принесу вам воды?
Александр только посмотрел на мальчишку, и тот виновато опустил голову. Да, чашки воды здесь было явно недостаточно, да и напоминать господину офицеру о его облике было ужасно неделикатно. Впрочем, сдаваться Ален не собирался, так что шевалье де Бретей неожиданно сообразил, что ему в руки суют какую-то книгу.
-- Сударь, пожалуйста... примите от меня в знак того, что вы не сердитесь... Эта книга о войне...
Слишком утомленный, чтобы продолжать сопротивление, Александр открыл маленькую элегантную книжицу, вполне способную поместиться в кармане, и прочитал заглавие "Libro della guerra de ghotti composso de M. Leonardo Aretino" -- "Книга о готской войне, сочиненная г. Леонардо Аретино"*.
* Имеется в виду итальянский гуманист Леонардо Бруни (1370-1441).
-- Эй ты, отойди от шевалье, -- раздался откуда то сбоку холодный голос. -- И верни ему то, что забрал.
Раньше, чем юный капитан успел сообразить, что эти слова относятся к нему, какие-то люди отшвырнули его от мальчика, вырвали из рук книгу, схватили за шиворот, перехватили локти.
-- Господин де Бризамбур... -- испуганно прошептал Ален. Александр попытался повернуться, но тут же почувствовал, как кинжал -- его собственный кинжал -- вышел из ножен и ткнулся ему в шею. Капитан замер. Чья-то рука легла на эфес его шпаги, другая -- с такой силой дернула за шиворот, что ворот впился в горло не хуже удавки.
Господин де Бризамбур неспешно появился в поле зрения арестованного, мельком скользнул по нему взглядом, бросил через плечо "Позовите господина де Нанси" и повернулся к пажу.
-- Вы опоздали на урок фехтования, шевалье. Ее величество вами недовольна, -- сообщил придворный ледяным тоном.
-- Я нечаянно... -- пролепетал Ален. -- Я сочинял стихи...
-- Опять стихи... -- с отвращением бросил воспитатель. -- Впрочем, свое поведение вы объясните ее величеству, -- добавил он. -- А потом отправитесь в вашу комнату и будете сидеть там до завтрашнего вечера. Вместе с латинской грамматикой. Идите.
-- Но я...
-- Идите, шевалье, -- не терпящим возражения тоном повторил Бризамбур. -- Мадам Екатерина ждет.
Мальчик опустил голову и побрел по коридору. Господин де Бризамбур с плохо скрытым нетерпением ожидал, когда паж завернет за угол. В глубине души многоопытный придворный проклинал тот день и час, когда волею королевы-матери стал воспитателем ее внука. Вечные поиски щенка -- то есть, его милости шевалье де Шервилера -- по всему Лувру, постоянная меланхолия мальчишки хоть кого могли довести до отчаяния. Первое время в новой должности господин де Бризамбур до смерти боялся, как бы малолетний стервец не ухитрился забраться в какой-нибудь потайной ход, где имел бы все шансы бесследно сгинуть. Увы! Опасность поджидала там, где Бризамбур ее и не чаял -- малолетний принц едва не стал жертвой обычного парижского грабителя.
Бризамбур не был бы самим собою, если бы не смог разглядеть в подобной неприятности целых два положительных момента. Во-первых, он получил прекрасный предлог засадить надоедливого мальчишку под замок на два... нет, на три дня и насладиться заслуженным покоем. Во-вторых, надеялся оказать весьма важную услугу такому значительному человеку, как барон де Нанси. Бризамбур вовсе не жаждал подводить капитана, сообщая королеве-матери, что достойный офицер не выполнил свой долг (тем более что подобное обвинение неизбежно вызвало бы и другое -- на этот раз против Бризамбура, в очередной раз потерявшего внука Екатерины). Не собирался он и отправлять обнаглевшего грабителя в Шатле, задавать работу судьям и палачам, справедливо рассудив, что работы у них и так много, а вот денег у его величества как раз мало. Хитроумный дворянин твердо решил заколоть грабителя, как только мальчишка свернет за угол, показать еще свежий труп Нанси и заверить славного капитана, что всегда рад оказать ему услугу. Подобное решение должно было удовлетворить всех, даже незадачливого грабителя, доброй волей придворного избавленного от тягот судебного разбирательства, и Бризамбур с удовлетворением видел, что мерзавец готов стоически встретить конец, не рыпаясь и не тревожа мальчишку криками.